16 июля 1992 года было принято Постановление о реабилитации казачества, отменившее все репрессивные законодательные акты, принятые в отношении казаков, начиная с 1918 года.

Недавно в церковном календаре появился новый праздник: Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл объявил 1 сентября, день Донской иконы Божией Матери, днем православного казачества. Это решение было принято для того, чтобы сплотить казаков. Не секрет, что в российском обществе некоторые относятся к ним скептически - «ряженые», мол. Чем же современные казаки заслужили особое отношение со стороны Церкви?

Свои порядки

К казакам в Российской Федерации причисляет себя около семи миллионов человек. Это около 5 процентов от всего населения страны. Уже поэтому людям, поголовно называющим всех казаков «ряжеными», надо несколько скорректировать свою позицию в сторону реализма. Речь идет о мужчинах, женщинах и детях, для которых казачество - не просто наследие предков, но идея, на которой строится их будущее.

Одна из болевых точек современного российского казачества - разделение на реестровое и нереестровое, общественное. Казаки реестровые, в соответствии с их уставом, принимают на себя добровольное обязательство по несению государственной службы. Государство же выдвигает им требования и правила. Те же, кто на себя подобные обязанности не берет, не хочет подчиняться такому порядку, остаются в общественных казачьих объединениях.

Для казаков это настоящий камень преткновения. Разделение это порождает конфликты. Каждая сторона предпочитает себя считать правой. «Общественники» считают себя зачинателями современного казачьего движения, упрекают реестровых в том, что они, возникшие гораздо позже, «пришли на все готовое». У реестровых казаков находятся свои вопросы и претензии к общественным казачьим организациям.

В реестр официально входят 11 войсковых казачьих обществ: Всевеликое войско Донское, Центральное казачье войско, Волжское, Забайкальское, Енисейское, Иркутское, Кубанское, Оренбургское, Сибирское, Терское и Уссурийское войсковые казачьи общества, а также несколько окружных казачьих обществ, такие, как, например, Амурское окружное казачье общество и Балтийский отдельный казачий округ.

Президентский указ «О государственном реестре казачьих обществ в Российской Федерации» гласит, что первичными являются хуторские, станичные и городские казачьи общества. Из них формируются окружные (отдельские), а уж из отдельских - войсковые казачьи объединения.

В состав хуторского казачьего общества должно входить не менее 50 членов, станичных и городских - не менее 200. Окружное (отдельское) казачье общество включает в себя не менее 2 тысяч казаков, а войсковое, в свою очередь, не менее 10 тысяч. Однако и хуторское, и станичное (городское), и окружное (отдельское), и войсковое казачьи общества могут быть созданы при меньшей численности указанных членов таких обществ, «в зависимости от местных условий», если речь идет, например, о Сибири или Дальнем Востоке.

Кроме реестровых в России одновременно действует большое количество общественных казачьих организаций. Старейшая и наиболее представительная из них - Союз казаков России недавно отметил 20-летие.

Так что одно дело посмеиваться над разношерстной толпой людей в папахах, юмористически изображающих казаков в комедии «День выборов», другое - иметь дело с реальностью.

Герои книг, фильмов и постановлений ЦК

Одно из свойств человеческой природы - настороженно относиться ко всему, что непонятно. Настороженность эта только усиливается, если тот, с кем нам приходится иметь дело, ведет себя напористо, агрессивно отстаивает свое мнение.

История казачества - это история именно такой борьбы, постоянных сражений за свои идеалы.

По сути дела, в корне всех конфликтов, возникающих в самой казачьей среде, а также между казачеством и обществом, - стояние за истину, какой видят ее они сами. Здесь нет места равнодушию, спокойной рассудительности, пресловутой толерантности или даже дипломатии, нет места боязни нажить врагов, скорее, напротив, желание вызвать противника на борьбу. Вспомните знаменитую картину И. Е. Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану».

Утверждая верность родовым и войсковым традициям, казачество отстаивает свою самобытность, а зачастую это возможно сделать, лишь противопоставляя себя другим. Например, известно, что для казака было оскорблением услышать в свой адрес обращение «мужик». Яркие и бескомпромиссные картины казачьего быта рисует, описывая терского казака, Л. Н. Толстой: «Он уважает врага-горца, но презирает чужого для него и угнетателя солдата. Собственно, русский мужик для казака есть какое-то чуждое, дикое и презренное существо, которого образчик он видал в заходящих торгашах и переселенцах-малороссиянах, которых казаки презрительно называют шаповалами».

Неудивительно, что, чувствуя и видя такое отношение к себе со стороны казаков, и сам «русский мужик» начинал поглядывать на них враждебно. Неразрешенные конфликты и войны ХХ века внесли свой вклад в формирование этого неоднозначного образа, над которым потрудилась и массовая советская пропаганда.

24 января 1919 года Оргбюро ЦК РКП(б) приняло документ, известный как постановление «О расказачивании». В нем, «учитывая опыт года гражданской войны с казачеством», предлагалось «признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления». Новую политику советской власти к казачеству знаменовал «массовый террор». Речь также шла о конфискации хлеба и других сельскохозяйственных продуктов, полном разоружении казаков и организованного «в спешном порядке» «массового переселения бедноты на казачьи земли».

Для некоторых наших современников история казаков началась совсем недавно - в 1990-х. Поскольку именно тогда стали появляться различные казачьи общественные организации, сложилось ощущение, что до этого казаков словно бы и не было. А ведь уже в Великую Отечественную войну казаки вновь явили себя славными воинами и защитниками Родины.

В 1936 году были отменены ограничения, касающиеся службы казаков в армии. Тогда же сформировались новые казачьи кавалерийские дивизии. Звания Героя Советского Союза к концу войны были удостоены 262 казака.

Образы казаков пришли в литературу и на широкий экран. В 1940 году Шолохов завершил свой «Тихий Дон», экранизированный в 1930, 1958 и 1992-м. В послевоенные годы советский зритель формировал свое представление о казачестве и по другим фильмам: «Кочубей», «Даурия», «Кубанские казаки». Насколько объективной могла быть по отношению к казакам советская пропаганда, если о самых значимых для них ценностях: свободе, православной вере, преданности царю и Отечеству - нельзя было произнести ни одного доброго слова?

В 1990-е все меняется. Эти годы по-разному «ударили» по всем слоям населения. И это выразилось, прежде всего, в отсутствии цементирующей национальной идеи. Консолидироваться удалось не многим: сохранила свое единство и собирает расточенных чад Русская Православная Церковь, воспрянуло и казачество.

При чем здесь Церковь?

Точки соприкосновения между Церковью и казачеством нашлись сразу. Любопытно, что процесс возрождения казачества очень похож на воцерковление. И там и там - лакуна забвения, когда дети, ничего не знавшие о судьбе дедов и прадедов, вдруг открывали для себя целые миры: мир веры и мир позабытой воинской традиции.

Попытки связать порванные нити, вернуться к истокам всегда чреваты ошибками, порожденными чрезмерной старательностью. Православный неофит зачастую тяготеет к аскетичной суровости и осуждению всего, что не вписывается в воспринятый из книг идеал, делит мир на «правильных» и «неправильных» православных. Схожие процессы идут и в казачестве. К сожалению, на первый план выходят второстепенные вещи: внешность, одежда, манеры поведения.

В обычной традиционной среде, где одно поколение наследует другому, все протекает естественно, следует общему строю. Внешнее - лишь отражение внутреннего. В конце же ХХ века мы пытались двигаться в обратном направлении.

Сегодня возможность вступить в ряды казачества открыта практически всем, кто готов принять присягу казака. Но именно «приход в зрелом возрасте» порождает те особые черты, которые свойственны современному периоду развития казачьего движения в России.

Завершен ли ныне процесс возрождения казачества или оно еще не миновало «фольклорную стадию», когда приметы старины дороже, чем реальное движение вперед? Ответ на этот вопрос должны дать сами казаки.

А реальное движение зависит от решения вопроса, чем именно готовы заниматься казаки, какую службу готовы они нести? Как, например, они хотят служить Церкви?

Самый распространенный ответ - охранять храмы по большим православным праздникам. Правда, далеко не все казачьи общества идут на контакт с приходским священником, далеко не все участвуют в Таинствах. Почему? По тем же причинам, что и другие наши соотечественники, родившиеся и возмужавшие в стране «победившего атеизма».

Находятся, конечно, и более сознательные. Они участвуют в крестных ходах, проявляют инициативу в закладке новых храмов, помогают священникам в благоустройстве и уборке приходской территории, посещают духовные беседы и лектории.

По традиции, на круге, где решаются важные для казачества вопросы, обязательно должен присутствовать священник. Пока это соблюдается не везде, но такое положение, скорее всего, найдет свое отражение в типовом уставе реестровых войсковых казачьих обществ, проект которого уже одобрен Советом по делам казачества при президенте Российской Федерации.

Реальная сила

Главной задачей казаков в прошлые века была оборона государственных границ и участие в военных действиях, которые вело государство. Славой покрыли себя участники Отечественной войны 1812 года, а народ освобожденной от турецкого ига Болгарии до сих пор с благодарностью вспоминает русских казаков. Для болгар казаки - символ силы воли, свободного духа и братской помощи России.

В современной России для казаков достаточно и других задач: это и природоохранная деятельность, и охрана общественного порядка, и борьба с незаконным оборотом наркотиков, которую, например, активно ведут казаки Кубанского казачьего войска. Кубань вообще в этом году оказалась в числе самых экономически благополучных регионов России. Может быть, в этом есть и заслуга казаков? Недаром атаман Кубанского казачьего войска Николай Александрович Долуда является одновременно и заместителем губернатора Краснодарского края.

Краснодар необходимо упомянуть и по другому поводу: в августе именно в Краснодаре прошел финал Всероссийской спартакиады допризывной казачьей молодежи, посвященной 65-й годовщине Великой Победы. В программу спартакиады входили соревнования по военно-прикладным видам спорта с казачьей спецификой: бег на версту (1067 м), верховая езда, армейский рукопашный бой, плавание и пулевая стрельба.

Казачья молодежь, особенно учащиеся казачьих кадетских корпусов, выделяется среди сверстников своей серьезностью и подготовкой к взрослой жизни. Недаром конкурс в такие учебные заведения очень велик. Где еще набираются опыта казачата? В специализированных спортивных клубах, в спортивных лагерях, на военных играх типа «Зарницы». Они растут, имея перед собой определенную цель: своими силами добиться в этой жизни уважения и успеха, быть достойным имени настоящего казака.

Перед казачеством стоит сегодня масса вопросов. Есть целая палитра мнений о том, каким путем следует развиваться, есть глубокие исторические исследования и поверхностные манифесты. Находится место и очень своеобразным трактовкам духовности, не совпадающим с православным вероучением. Но ясно, что казачество - не та сила, которую стоит списывать со счетов.

Горожанина Марина Юрьевна – кандидат исторических наук, доцент КубГУ
(г. Краснодар)

История линейного казачества неразрывно связана с историей православной Церкви. Вера определяла весь земной путь казака, укрепляла его силы, помогала пережить все тяготы и невзгоды походной жизни. Не случайно до сих пор бытует поговорка «Казак без веры не казак».

Объектом исследования данной работы является духовная культура линейного казачества Кубани. Под этим термином мы подразумеваем казаков, проживавших в восточной части края на Старой и Новой Линии, которые в 1860 г. были объединены с черноморским казачеством и образовали Кубанское казачье войско.

В развитии духовной культуры линейцев Кубани выделяются три периода, за основу периодизации взяты следующие изменения: – в уровне развития религиозной культуры; – в структуре Кавказского линейного казачьего войска; – в положении православного духовенства; – во внутреннем церковном управлении.

Первый период 1792-1832 гг . Для этого времени характерны крайне низкие темпы церковного строительства и уровня развития религиозной культуры, чему в немалой степени способствовала не совсем продуманная переселенческая политика на Кубань. В отличие от черноморцев, добровольно осваивающих новые земли и объединенных в единое войско, линейцы вынуждены были заселять новое пространство полками, под дулом царских винтовок, оставив налаженное хозяйство на Дону. Вольным донским казакам, создающим поселения на Кубани, пришлось подчиняться русскому офицерскому корпусу, в результате нередко возникали стычки между казаками и армейскими офицерами. Религиозная обстановка во многом осложнялась:

– отсутствием необходимых для церковного строительства средств;

– незначительным количеством священства (никто не хотел брать на себя его содержание: прихожане не могли из-за скудности своего существование, полковое начальство же считало, что более целесообразно имеющиеся средства направить на другие цели);

– наплывом большого потока сомнительных лиц, искавших удачу в новом необжитом крае. Среди переселенцев немало было раскольников и сектантов. Тем не менее, тяга к вере была велика, доминирующим контингентом оставались православные. Как и черноморцы, линейцы несли на Кубань самое дорогое – свои святые иконы.

Второй период 1832-1867 гг. Знаменуется противоречивостью в религиозном развитии. С одной стороны, начинается церковное строительство, создается единое Кавказское казачье войско, улучшается материальное положение церкви, с другой – активизируется деятельность раскольников, которым во многом потворствует монархическая власть. Так, в 1847 г. архипастырь Кавказский Иеремия, желая поставить раскольников в рамки закона, вызвал неудовольство среди них, в ответ на это последовало распоряжение из Св. Синода о подчинение всего духовенства Кавказского казачьего войска обер-священнику Кавказской армии, что негативно отразилась на общем духовном состоянии как войска, так и приписанных к нему станиц.

Третий период 1867-1917 гг. Характеризуется подчинением духовенства линейцев епархиальным властям, налаживанию церковного управления и церковной службы, активизацией церковного строительства, просветительской и миссионерской деятельностью. Именно в это время уделялось особое внимание духовно-нравственной работе как в войске, так и среди обычных прихожан. Труды незамедлительно дали свои результаты: уровень духовного образования и религиозной культуры заметно повысился.

В целом же, рассматривая духовную культуру линейного казачества, можно выделить 3 фактора, оказавших заметное влияние на ее формирование.

I. Низкий уровень образования, что отражалось на степени развития религиозной культуры.

В одном из епархиальных отчетов в 1888 г. епископ Ставропольский и Кубанский Владимир с грустью писал: «Несмотря на все старания духовенства религиозно-нравственное образование паствы желает лучшего. В лучшем случае прихожане знают начало молитвы и Символ веры, но даже их не всегда понимают, а порой искажают, так как учат по памяти и на слух из-за неграмотности. Таким образом, наш народ все еще находится в младенчестве религиозного знания и для пастырей церкви представляет обширное поле деятельности».

Православная вера казачества часто переплеталась с языческими пережитками и формировалась под влиянием нужд военного времени. Постоянная военная служба на первый план выдвигала не приходского священника, они появились на Линии лишь после окончания Кавказской войны, а полкового. Именно полковые священники, ориентированные на нужды военного времени, выполняли и все церковные требы: венчали, крестили, отпевали. Поэтому православное духовенство Линейных казаков до 1867 г. находилось в подчинении не епархиальных властей, как черноморское, а в ведении Войскового обер-священника, ставка которого располагалась в Тифлисе. Это, с одной стороны, замедляло решение многих дел, с другой – способствовало появлению на Линии большого количества духовных лиц – выходцев из Грузии. Нередко между ними и линейными казаками возникали конфликты. В отличие от Черномории, где по меткому выражению Ф.А. Щербины, было свое доморощенное, родное по крови и духу духовенство. Даже после 1842 г., когда черноморцам было запрещено самостоятельно выбирать себе священников, они по-прежнему сохраняли возможность влиять на этот выбор. Священник, который был не угоден казакам, под любым предлогом удалялся из станицы. В то время как линейные казаки такого права не имели, и даже частые обращения станичного атамана оставались без должного рассмотрения. Во многом это было связано со спецификой финансирования духовенства. В отличие от Черномории, где священники находились на содержание войска, а с 60-х гг. ХIХ в. – станичных обществ, на Линии духовенство финансировалось за счет государственной казны, а следовательно, было финансово не зависимо от Линейного казачества .

II. Религиозное мировоззрение донских казаков, которые составляли основной костяк в линейных станицах Кубани.

Отправляясь на места нового жительства, выходцы с Дона несли с собой не только религиозные традиции, но и особо чтимые иконы: Николая Чудотворца и Покрова Пресвятой Богородицы. Разделившись в 1794 г. возле Жирова кургана на две партии, одни отправились для освоения станиц Усть-Лабинской и Кавказской, другие – Прочноокопской и Григориполисской. Расставаясь, казаки долго не могли договориться, как поделить между собой дорогие православные образы. Их спор разрешил жребий: икону Покрова Пресвятой Богородицы для будущей церкви забрали с собой поселенцы Прочноокопской и Григориполисской, а икону Николая Чудотворца – будущие жители Усть-Лабинской и Кавказской. Казаки в то время даже и не предполагали, что сложная военная обстановка на новом месте не позволит им быстро построить храмы. И долгое время православные станичники удовлетворяли свои религиозные чувства в небольших часовенках с высокими оградами и бойницами. Так, в станице Кавказской уже в 1794 г. была сооружена часовня во имя Николая Чудотворца, первый же храм воздвигнут лишь в 1845 г. трудами командующего станицей майора Лучкина. Примечательно, что на заготовке леса для этой церкви наравне с православными трудились и староверы, и хотя они догадывались, для каких нужд требуется лес, никто не уклонялся от работы.

III. Старообрядчество, численность лиц которого на Линии была заметно выше, чем в Черномории.

Вместе с тем, в отличие от сибирских раскольников, отношение власти к староверам-казакам было намного лояльнее, что объясняется следующими факторами:

– Линейные казаки, в отличие от раскольников, поддержавших Аввакума, не считали монарха антихристом. Приносили ему присягу и служили верой и правдой.

– Среди линейцев Кубани, как и терских казаков, было немало староверов, которые исповедовали эту веру по исторической традиции, сообщения о церковной реформе докатились до них весьма поздно. В связи с чем, в отличие от сибирских раскольников, их приверженность к старой вере была данью памяти предков, а не социальным протестом против церковных нововведений. В отличие от казаков-некрасовцев, также исповедующих старую веру и не раз выступающих на стороне Турции, старообрядцы-линейцы никогда не нарушали верность монаршему престолу.

– Именно лояльность старообрядцев к существующему режиму, их верная служба смягчали царскую политику относительно их. Староверам-линейцам разрешалось даже иметь молитвенные дома, правда, в ограниченном количестве.

Примечательно, что на Линии первый монастырь появился именно у старообрядцев. Так, в 1797 г., спустя всего три года после основания станицы Кавказской, казаки-староверы беспоповцы Андрей Андриянов и Аникий Давыдов в 2-х верстах от станицы в вырытых ими пещерах над рекой Кубанью основали монастырский скит. К 1812 г. число его обитателей составляло около 10 человек.

В 1832 г. в результате земляного обвала пещеры были разрушены, единственный к тому времени их обитатель инок Ефимий обустроил скит в новом месте, где и прожил до 60-х гг. ХIХ в.

Примеру беспоповцев последовали и поповцы. В сороковые годы ХIХ в., спустя 10 лет после перенесения скита на новое место, в разрушенных пещерах на берегу Кубани поселились два старика Яков Терешин и Иван Зрянин. В 1855 г. последний был возведен московскими староверами австрийского толка в сан епископа и под новым именем Ефимий вернулся в станицу Кавказскую. На месте разрушенных пещер он построил две кельи и таким образом положил начало старообрядческому Никольскому скиту, который просуществовал до 1894 г. . Монастырь имел свой общежительский устав, молитвенный дом, хозяйственные постройки, численность насельников достигала 30 человек. Последним настоятелем раскольнического монастыря был епископ Самуил (в миру – донской казак Степан Морозов), после закрытия обители он был отправлен для проживания на Дон. У православных линейцев монастырь возник лишь в 1894 г. на месте бывшего раскольнического скита.

К моменту образования в 1832 г. Кавказского линейного войска в нем доминировали православные, староверы же составляли 1/3 от общего числа. Вместе с тем, темпы церковного строительства здесь были заметно ниже, чем в Черномории. Это объясняется следующими моментами:

1. Сложная военная обстановка (в отличие от черноморцев, линейцы жили там же, где и несли пограничную службу) препятствовала возведению храмов и вынуждала довольствоваться небольшими часовнями либо походными полковыми церквями. Существующие же церкви имели особые бойницы для отражения удара неприятеля и всегда обносились высоким забором, именно храм становился последним форпостом защитников станицы.

2. Более низкий уровень материального благосостояния линейцев по сравнению с черноморцами не позволял долгое время изыскивать средства на строительство храмов. Зачастую, несмотря на все желания станичников, собрать нужную сумму они просто не могли. Даже у хоперских казаков, отличавшихся особой приверженностью к православию. В 1851 г. на 12 станиц приходилось только 11 православных храмов. В это время темпы церковного строительства во многом были связаны с местом расположения полка и жизненными условиями. Естественно, в той местности, где были менее плодородные почвы и постоянно происходили столкновения с черкесами, количество православных храмов было минимальным. Так, в 1851 г. в 11 станицах 1-го и 2-го Лабинского полков было всего 9 часовень и ни одной церкви. Нередко медленным темпам церковного строительства способствовало и нежелание войсковых властей выделять необходимые средства.

3. Неравномерное распределение староверов по линейным станицам. Так, несмотря на доминирующую численность православных, на Линии было несколько старообрядческих станиц. Наибольшей по численности из них была Прочноокопская, где в 1844 г. на 256 православных семей приходилось 2249 староверов, в 1909 г. картина не сильно изменилась, православные составляли 1293 чел., староверы – 5245. Второй по численности староверов была станица Кавказская .

4. Просчеты в конфессиональной политике. Вопреки здравому смыслу, Св. Синод оказывал материальную поддержку в первую очередь православным приходам, находящимся в старообрядческих станицах. Создавая в них православные храмы, власть тем самым пыталась предотвратить рост раскольничества. В результате же построенные храмы оказывались почти пустыми, а просветительская деятельность духовенства не встречала должной поддержки. В то же время строительство храмов в других станицах нередко тормозилось из-за царившей бюрократии. Так, жители ст. Баталпашинской еще в 1827 г. заявили о своем желание возвести церковь, на эти нужды казаки даже собрали 13 тыс. рублей, но проект был утвержден лишь в 1837 г. Именно тогда был заложен первый камень в ее основание. Спустя 6 лет храм в честь св. Николая был освящен. Таким образом, строительство заняло меньше времени, чем сбор всех необходимых документов.
Все это способствовало низким темпам развития образования на Линии. В то время как в Черномории уже в 20-х гг. ХIХ в. существовало 10 приходских училищ, одно уездное, одно духовное и гимназия, на Линии не было ни одной школы. Первые полковые школы появись лишь в 1832 г. А активное развитие просвещения начинается лишь с 50-х гг. ХIХ в. Именно к этому времени почти все линейные станицы обзавелись собственными храмами. Священники, несмотря на то, что школы по-прежнему носили статус полковых и находились в ведении войскового начальства, отвечали за уровень развития образования, на них же возлагалась ответственность и за обучение грамоте и священному Писанию детей раскольников.

Особой Инструкцией от 1855 г. духовенству Кавказского линейного войска предписывалось при обучении детей раскольников закону Божьему соблюдать осторожность и тактичность. Личным примером, любовью и терпению прививать им желание перейти в православную веру .

Религиозное мировоззрение линейцев оказало влияние и на формирование традиций и обрядов. Как и у черноморцев, календарный год у линейных казаков строился исключительно из церковных и войсковых праздников. Именно они задавали ритм казачьей жизни, сообразно им казак пахал, сеял, постился.

В целом же, завершая данное исследование, можно заключить: знание народных традиций и верований позволяет не только проследить культурные взаимосвязи с соседними народами, но и по-новому взглянуть на историческое прошлое. Как верно замечал М.П. Погодин: «Мы имеем собственную богатую историю, уникальный богатый язык, свои обычаи и традиции, свою культуру, отказаться от всего этого значит утверждать, что у русских нет предков, нет истории, а следовательно, и нет самой Руси» .

Примечания:

1. ГАСК (Государственный архив Ставропольского края). – Ф. 135. Оп. 47. Д. 5. Л. 57.
2. ГАКК (Государственный архив Краснодарского края). – Ф. 249. Оп. 1. Д. 253.
3. Ламонов А. Станица Кавказская Кубанского казачьего войска 1794 -1894 гг. [Текст] / А. Ламонов // Кубанский сборник. – Т. 4. – 1898. – С. 8.
4. Исторический обзор Ставрополя, Терека и Кубани [Текст]. – М., 2008. – С. 148.
5. ГАКК. – Ф. 353. Оп. 1. Д. 59. Л. 6.
6. Цит. по: Историография IX – нач. XX вв. Отечественной истории [Текст] / Под ред. О.В. Сидоренко. – Владивосток, 2004. – С. 13.

Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы Восьмой Кубанско-Терской научно-практической конференции / под ред. Н.Н. Великой, С.Н. Лукаша. – Армавир: ИП Шурыгин В.Е., 2012. – 216 с.

Православие и традиции казаков

Православие определяло жизненный путь казака с первого дня земной жизни, от крещения до отпевания при отходе его в мир иной, формировало мировоззрение и весь ежегодный круг обрядов.

Таинству крещения казаки передавали огромное значение, утверждая, что до крещения у младенцев нет души, а дети, умершие не крещенными, не явятся на страшный суд. Отсюда большое уважение к восприемникам (крестной и крестному).

Перед тем, как нести ребенка в церковь (на крещение), его клали в красный угол (к иконам) и молились: «определи ему, Господи, талант и счастие, добрый разум и долгие годы». На крестины, кто побогаче, звали священника, когда у младенца прорезывались зубы, родители, посадив его на лошадь, возили в церковь служить молебен Иоанну Воину о том, чтобы он был храбрым казаком.

Дети, по понятиям казаков – признак благополучия, признак «Благословления Господня над семьей».

Неимение детей считалось Божьим наказанием, не говоря уже о венчании. Народная свадебная обрядность была признана Православием. После согласия жениха и невесты на брак, их ставили рядом и, помолившись Богу, благословляли, приговаривая: «Дай же Бог нам слышанное видеть, желанное получить».

Сваты, подходя к дому, говорили три раза: «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй нас». Из дома отвечали: «Аминь» и отворяли двери. Все основные действия свадебных обрядов также сопровождались молитвами. В день свадьбы с благовестом к обедне отец и мать благословляли святой иконой невесту, которая, положив три Земных поклона, целовала Святой лик, кланялась в ноги родителям. Жених, получив благословление своих родителей, отправлялся к невесте. Впереди шел священник с крестом, затем мальчики несли благословенные образа с пеленами. Венчание было единственным доказательством законности брака.

На рождество ходили Христа славить, начиная с дома атамана. В домах пели «Христос рождается» и пр. На Троицу водили хороводы. Молодежь устраивала вечеринки. Особо почитали престольные праздники станиц. На престольные праздники, Рождество, Пасху, в день Государевых именин устраивали общественные угощения. На проводах казаков на службу духовенство обязательно служило молебен. По Усопшим воинам ежегодно всей станицей служили торжественные панихиды.

Православная вера отражалась во многих мелочах повседневной жизни, ни одного сколько-нибудь важного дела не начинали без молитвы. Побратимы менялись своими крестами, заключали дружбу «по гроб», «ибо крест великое дело».

Часто за советом шли к священнику. Давали различные обеты. Твердым было понятие греха: «Грешно родственникам промеж себя невест сватать – до 4-х родной стороны» (на 4-х родной стороне уже было разрешено жениться), «Тяжкий грех с родителями ссориться», худо это – отца не почел, значит, Бога не почел. Неисполнение предсмертной воли родителей считалось тяжким грехом, это значит не давать родителям покоя в гробу и тревожить их кости.

Человек не смеет отнять жизнь – жизнь, которую даровал Бог, поэтому вытравливание плода считалось тяжким грехом. Гневаться (обижаться) – тоже грех: «Мы, казаки, народ незлопамятный, гнев прошел и мы на мир охотно идем, и это хорошо, потому что мы прощаем на Земле и сами будем прощены на небе. Так по Закону Божьему».

Самая действительная и угодная Богу милостыня – это тайная, чтобы никто не знал, кроме Бога, добро, которое ты делаешь.

Рассказывают, до революции наиболее состоятельные казаки запрягали в повозку лошадь, насыпали в нее зерна, а сзади повозки привязывали корову, намотав ей на рога ткани (по казачьему – полотна), выезжали из станицы или хутора подальше и оставляли эту упряжь, как подаяние на дороге. О виде этой милостыни люди знали, и, не испытывающие нужду считали за грех воспользоваться этим подаянием.

Практиковалось также оставлять эту упряжь незаметно у дома бедной семьи, привязав лошадь к плетню или воротам.

Нередко казаки продавали часть имущества, а деньги определяли после смерти отдать в церковь на помин души.

Не уважающий родителей сын обязательно будет в аду, а на этом свете их наказывали лишением родительского благословления, которое считали за великое дело. Что без него в мире человек? – ни за что пропадет, вся жизнь пойдет неладно и будет он ни тепел ни холоден. Поэтому даже ушедшие от отца, образумившись, приходят, раскаиваются и просят «дай, мол, мне, Батя, мое благословление, а то совесть мучает», так иной по много лет бегал.

В крайних случаях, очень редких, родители проклинали непослушных детей – «вот и пропал человек». Но материнское проклятие не так страшно: «Мать скажет слово в сердцах, а потом сама же начинает отмаливать». А если отец проклял – тут и конец, и рад бы, а не воротишь.

От «нечистой силы», считали, Бог защитит – достаточно осенить себя крестным знаменем, произнести Святую молитву – «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй нас» и никакая нечисть колдунов ничего не сделает.

Судьи садились за стол, предварительно сотворив Крестное Знамение и сказав «Благослови, Господи». Снятие со стены иконы и целование ее считалось средством доказательства своей невинности, во многих случаях вор не решался на такую клятву – «снять икону со стены» и признавался в преступлении. Если виновный не признавался, служили молебен Иоанну Воину и ставили свечу (верхом вниз), чтобы его мучила совесть. Старались не ругать вора, а желать ему добра, служили молебен за его здоровье, чтобы его замучила совесть. Нередко это приводило к раскаянию. Станичный суд мог приговорить и к церковному покаянию.

Церковь у казаков – самое главное достояние станицы, строили церковь казаки обычно всем обществом. Недаром, казаки, приходя на новые земли, начинали со строительства церкви или часовни. Так поступали и казаки Зарубежья, вынужденно оказавшиеся на чужбине.

Починка и украшение церквей делалась на средства станичников. Собирали со всех приношения – хлеб, полотно и др. Собранное продавали с торга.

До начала литургии прихожане сыпали перед западными дверями церкви пшеницу. После литургии духовенство над хлебом служило благодарственный молебен. Деньги от продажи хлеба шли на украшение храма.

В некоторых станицах у церкви был столб, к которому привязывали анонимного барана, гуся, корову и т.д. в дар церкви. Иногда сборы на церковь определял станичный сход. Могли часть общественной земли сдать в аренду, чтобы на вырученные деньги построить храм. Мыли и убирали храмы казачки по желанию.

Казаки старались заботиться о своем духовенстве. На их долю выделялись обычные казачьи и особые паи, вознаграждения за требы, общественные молебны. Часто им приносили от себя добровольные пожертвования. Многие исследователи XIX-XX века отличают особую набожность казаков, богатство и порядок в храмах. «Порядок и тишина в храмах во время богослужения замечательные. Здороваться в храмах и разговаривать не в обычаи» - писал этнограф Харузин. Это было в прошлом.

А что сейчас?

В наши дни среди казаков – жителей городов, станиц и хуторов – много верующих; строятся храмы, часовни, или под церкви приспосабливают дома. В то же время среди так называемых активистов казачьих организаций искренне религиозных людей очень мало.

Православие нередко воспринимается лишь как «необходимый атрибут идеологии», средство «воспитания детей», «средство повышения национального самосознания» и т.д.

Без понимания того, что без воцерковления казаков, подлинного возрождения казачества как народа немыслимо, должно быть осознано всеми казаками и, в первую очередь, стариками и атаманами от хутора до Войска.

Среди казаков досоветского времени безбожников не было. Путь к познанию Бога начинался в семье. Именно в родном доме происходило знакомство ребенка с религией. Именно через семью, в первую очередь, передаются из поколения в поколение религиозные верования, сознание их приоритета, наиболее важные общественные ценности, традиции, этические нормы.

С малых лет ребенок усваивал в семье религиозные обряды, участвуя в богослужении. Это участие дает постоянное ощущение присутствия Бога всюду и везде. Благополучие любого общества зависит от благополучия и крепости семьи. А прочность семейных основ находится в прямой зависимости и связи с приверженностью людей к религиозным установкам и принципам.

Если семья основана на религиозной вере, то семейные узы признаются священными, отношения между супругами и детьми приобретают возвышенный характер. В семье, верной религиозным традициям, соблюдающей предписания религии, вырастают Богобоязненные, практически здоровые дети, уверенно и спокойно ощущающие себя в жизни. Сегодняшнее понятие казаков о Православии и о своих обязанностей христианина перед Богом несколько необычные для казака, по сравнению со своими предками. Что греха таить, ни от стариков, ни от атаманов казаки не видят примера в посещении Храма Господнего, как в воскресные праздничные дни, так и в будни. Большинство не бывают на проповедях, где напоминают и рассказывают прихожанам о Славе Божьей, о православно-нравственных устоях, о Божьих заповедях и о жизни духовной. Многие потеряли нужду в исповедании своих грехов и о причастии Святых Христовых тайн. Большинство не соблюдают посты в среду и пятницу и многодневные: Рождественский, Великий, Петровский, Успенский.

В дни праздников и в период постов проводят разного рода мероприятия вместо молитв в храме.

Посещение храма, как правило, только по приказу, в дни Великих праздников, «при понятии», обеспечения охраны общественного порядка. Большинство при посещении храма ограничиваются крестным знамением, да постановкой свеч, и, не дожидаясь окончания литургии, выходят из храма и проводят, нередко, время в разговорах, забывая, что это грех делать.

А сколько «шума» было о внесении в устав ККВ пункта о Православии казака, о спасении России, и, кроме громких слов, мы не пришли, как указывают нам священнослужители, к истинному покаянию, и, в сущности, безразличны к духовной жизни, к Православной церкви (придите в Войсковой храм, да и в любой и в праздник и в будни и в этом убедитесь).

Все мысли наши и помыслы в удовлетворении материальных потребностей – не в этом ли причина, что казаки Кубани, на своей земле превращаются в диаспору национального меньшинства.

Кубань – это не просто территория, но, прежде всего, Православный дух, духовная жизнь и вера. Конечно, по усвоенному нами понятию, вера и посещение церкви дело добровольное – это понятие вообще для православного (если он православный не по названию, а вере), - обязательное, это долг христианина перед Богом.

Можно сказать даже так: не ходишь в церковь, значит вопрос спасения тебя не беспокоит, значит церковь ты почитаешь чисто отвлеченно, и здесь уместно спросить каждого из нас, не остановилась ли наша вера на патриотической дороге?

Патриотизм без правил веры, без послушания церкви, без покаяния. Без православия при «современных» свободах не выжить.

Возвращение к церкви, исполнение ее уставов поведет к правде, вере, надежде, и это есть то существенное, что сделает нас достойными восстановления России и ее неотъемлемой части Кубани.

Сейчас, кроме Православия и церкви, нет другой объединяющей силы казачьего движения в одно русло. Нет идеи, под воздействием которой оно могло бы объединиться.

ПРАВОСЛАВНОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ
КАК ОСНОВА КАЗАЧЬЕЙ ИДЕОЛОГИИ

Казаки испокон веков считали и считают себя защитниками Веры Христовой. Свою жизнь они понимали как служение Богу оружием, воинским мастерством. С первых упоминаний в литературных источниках казачество четко ассоциируется с Православием и, можно утверждать, что именно оно стало духовной основой рождения казачества.

Для казаков Православие это не просто религиозное учение, не только совокупность догматов и канонов в виде заповедей. Это целостная система мировосприятия, которая формировалась на протяжении всей истории казачества. Веками Православие служило и служит духовной основой казачества, а казаки, в свою очередь, являются верными защитниками своей Веры – Веры своих предков.

Невозможно представить казачье войсковое братство вне духовного православного мировоззрения. Религиозное чувство никогда не покидало казаков: ни в походах, ни в мирной жизни. Основу казачьего духовно-нравственного мировоззрения составлял тезис «о сопротивлении злу силой». Осознать, что есть «зло» и что есть «добро», и взять на себя огромную ответственность пресечения зла насилием может только человек-воин, религиозно-нравственное чувство которого, вызрело и закалилось осознанием необходимости кровопролития, совершаемого во имя каких-либо сверхличностных интересов – защиты Веры, Отечества, Народа. И не случайно одним из основополагающих принципов казачьей идеологии стал принцип жертвенности – «За други своя!».

С давних пор и по настоящее время казаки ненарушимо пребывают в православной вере, никогда не колеблясь иноверием. Сама принадлежность к Православию являлась единственным правом, по которому человек мог вступить в казачество. Сам прием в казачество был крайне упрощен. Вновь прибывший должен был соответствовать нескольким определенным условиям. По одному из предъявляемых требований он непременно должен был быть православным, уметь креститься и знать «Отче наш…» и «Символ Веры». Если определяющийся в казачество человек был другой веры, то он должен был креститься в православие.

В самих казачьих общинах жизнь строилась строго по заповедям Господним и всякое их малое нарушение каралось. Особенно строгие требования были в Запорожской Сечи, где казаки давали обет безбрачия и целомудрия.

«Однако, служа и душой, и рукой православной вере, запорожские казаки вовсе не углублялись ни в какие тонкости богословского и катехизического учения, - они больше придавали значение непосредственной вере, основанной скорее на чувстве, нежели на разуме, и, живя в постоянной военной тревоге, нередко, в силу, однако ж, необходимости, удовлетворяли своим религиозным потребностям не так, как было должно, а как было возможно» - отмечает Д.И. Эварницкий, автор «Истории запорожских казаков». Донской историк Е.П. Савельев писал, что казаки от природы были народом религиозным «без ханжества и лицемерия; клятвы соблюдали и данному слову верны. Чтили праздники Господни и строго соблюдали посты».

Еще одним из главных принципов казачьего образа жизни является Соборность, уходящая корнями в вечевое прошлое и которая проявляется в виде сбора всей казачьей общины – Круга или Рады. Несмотря на то, что на Кругах (Радах) решались вполне земные вопросы: выборы атамана и казачьей старшины, перераспределение земли, вопросы войны и мира, Православие здесь играет ведущую роль. По казачьим законам Круг (Рада) начинается с торжественного богослужения, а само собрание проводится в присутствии казачьего священника. С древних времен казаки верили, что сам Господь благословляет их собрание и направляет умы к принятию правильного решения. Сами же казачьи Круги (Рады) всегда проходили ежегодно в строго определенные дни и месяцы: в январе, на 2-й или 3-й день Пасхи, на Покрова. Особо обращает на себя внимание месяц январь (до 1700 г. он не был новогодним месяцем). С 1643 г. в этот месяц (19 дек. ст. ст./1 янв. нов. ст.) поминается Пр. Илия Муромский (Муромец), мощи которого почивают в Киево-Печерской лавре. «Стар козак» - богатырь святорусский Пр. Илия Муромец почитается казаками как прародитель и родоначальник казачества, охранявшего и защищавшего Киевскую Русь и Православную Церковь, и на исходе дней своих ушедший в монахи. Вполне уместно предположить, что казаки собирались на Круги и Рады в этот день в память своего предка и именно 1-го января выбирали себе атамана. При этом необходимо отметить, что в Запорожье и на Дону существовала традиция – казаки достигшие преклонного возраста, уходили из Сечи в монастыри и постригались в монахи.

В казачьих общинах всегда строго соблюдался принцип равенства в соответствии с заповедью: «Нет ни князя, ни раба, но все рабы Божьи!». Кроме того, при выборах войсковых атаманов свято соблюдалась заповедь: «Последний из вас да будет первым, а первый да будет последним». В жизни этот принцип даже выражался в определенном обряде. Вновь избранному атаману мазали голову грязью в знак того, чтобы он не забывал о своем низменном происхождении и не стремился бы к возвышению над всем товариществом. Однако, было бы лукавством представлять казаков идеальными безгрешными людьми, а казачье братство обращать в монастырское. Сама казачья жизнь, грубая и разгульная, связанная с постоянными военными походами, кровавые битвы, грабежи и бурные празднования побед, и пр. не сколько не соответствовали тогдашнему, а тем более нынешнему представлению о православии. Эти обстоятельства нередко навлекали на казаков несправедливые упреки в безверии и равнодушии к религии.

«Так, известный киевский митрополит ХУ11 в. Петр Могила называл печатно запорожских казаков «ребеллизантами», то есть людьми неистовыми в вере, отступниками; православный пан Адам Кисель, того же века, отзывался о них, как о людях «никакой веры»; униатский митрополит Рутский именовал их людьми «без религии», а думные дьяки московские 1594 г. трактовали их «людьми, не имеющими страха Божия. …некоторые из исследователей южно-русской истории, в особенности П.А. Кулиш, тенденциозно умаляя заслуги запорожских Козаков перед родною верою и православною церковью, низводят их в этом отношении чуть ли не на ступень диких варваров…» - пишет Д.И. Эварницкий. Но из этих слов видно непонимание истинной сущности казачества. Казакам действительно не были свойственны многие из таких добродетелей, как благоразумия, терпения, смирения… О казаке нельзя судить как о человеке, «который должен жить по колокольному звону, согласно идеальной монашеской жизни, и все свои отношения к Богу выражать постом и внешними знаками без участия сердца». Сами условия жизни не могли им позволить стать такими, иначе это означало бы их гибель. Прежде всего, казаки были воинами-защитниками, хранителями земли Русской, рыцарями православия, отрекавшимися от спокойной мирской жизни, семейного счастья и уюта, готовые пожертвовать своей жизнью.

«Во внутренних качествах запорожского казака, - писал Д.И. Эварницкий, - замечалась смесь добродетелей и пороков, всегда свойственная людям, считающим войну главным занятием и главнымремеслом своей жизни; жестокие, дикие и беспощадные в отношении своих врагов, запорожские казаки были добрыми друзьями, верными товарищами, истинными братьями в отношениях друг к другу, мирными соседями к своим соратникам по ремеслу, украинским и донским казакам; хищные, кровожадные, невоздержанные на руку, попирающие всякие права чужой собственности на земле ненавистного им ляха или презренного басурмана, запорожские казаки у себя считали простое воровство какой-нибудь плети или кнута страшным уголовным преступлением, за которое виновного казнили смертной казнью». Светлыми сторонами их характера были благодушие, нестяжательность, щедрость, бескорыстие, постоянство в дружбе. Несмотря на всю свою патриархальную простоту и внешне разгульную жизнь, запорожцы отличались глубокой религиозностью и надежностью, вера их была искренней, чуждой всякого ханжества.

Ради своей «истинной православной христианской веры» казаки готовы были пожертвовать жизнью. «Вот храм Божий, защитим его или умрем близ алтаря Господня,- смертью за веру покупают небо», - так говорили донские казаки во время Азовского сидения. Накануне каждого похода или сражения искренне верующие казаки очищали себя постом и молитвой, исповедовались и своих духовных отцов. «С нами Бог! Разумейте, языцы неверные, и покоритеся, яко с нами Бог!» - таков был казачий клич выходивших на смертный бой.

Принадлежность к православной вере для казаков была равносильна национальной принадлежности. Обычно на вопрос, кто же они по национальности, можно было услышать ответ: «Я-де, не москаль, но русский, и то по закону и вере Православной, а не по природе».

Исходя из изложенного материала, прослеживаются следующие особенности религиозного сознания казаков:

Особость своего назначения, осознание себя рыцарями Православия, защитниками Веры, Народа и Отечества от кого бы то ни было;

Особое восприятие религии, вытекающее из условий жизни: пребывания в постоянной боевой готовности, непрерывного ведения войн. Это восприятие значительно отличалось от религиозного сознания человека, который занимался мирным трудом. Подверженность постоянной опасности, близость смерти делали веру в Бога единственным спасением. Отсюда горячая религиозность казаков и искренность их веры;

Стремление к независимости во всем, в том числе желание сохранить независимость свой церкви и духовенства, а также традиция формирования духовного сословия из собственной среды;

Наличие у казачества своих особых святынь и почитание их, особое соблюдение определенных религиозных праздников;

Особое отношение к черному духовенству и монашеству.

Само понятие «казак» славянского, более того, православного происхождения. До Крещения Руси это слово нигде в летописях не встречается. «Казак» - слово смысловое и имеет корень «Аз» - «Аз есмь Бог». Казак – это вольный человек, но не живущий своевольно, а исполняющий Волю Бога православный воин. Отсюда и смысл казачьей вольницы – общины казаков, живущей по Божьим заповедям, всегда готовые к исполнению Его Воли. Именно Воля Божья решает кого карать, а кому милосердствовать. Поэтому казачьи вольницы всегда свято соблюдали заповедь: «Служить верно своему народу, а не вождям», что и порождало конфликты с царской властью. И сегодня, как и в прошлые века казаки с благоговением произносят слова древней казачьей молитвы: «Слава, Тебе Господи, что мы Казаки!».

Православие для казаков было и есть та основа, на которой зиждется его крепко удерживаемая свобода. Православная вера и казачество неразрывно связаны в одно целое, что неоспоримо подтверждается всей историей нашего отечества.Ярким примером тому является дошедший до наших дней кодекс чести казака, известный под названием «Казачьи заповеди». В этих «Заповедях» собрана вся вековая казачья мудрость, за которыми явно стоят евангельские изречения. И следуя древней заповеди: «Держись Веры предков, поступай по обычаям народа своего», Православное мировоззрение, отраженное в «Казачьих заповедях», стало идеологическим фундаментом начавшегося в конце 80-х гг.ХХ века процесса возрождения российского казачества.

Л И Т Е Р А Т У Р А

1. САВЕЛЬЕВ А.П.«Древняя история казачества», «Вече», М., 2004 г.

2. ШЕПТУН С.В. «Из истории православной церкви на Кубани», изд. «Советская Кубань», г. Краснодар, 1995 г.

3. ЭВАРНИЦКИЙ Д.И. «История запорожских казаков», изд. «Наукова думка», г. Киев, 1990 г.

Есаул Рябинский С.В.

Казачество и вера

Православие испокон веков служило духовным стержнем казачества, а казаки были верными защитниками православной церкви.
Возвращаясь из походов, все самое ценное из военной добычи они несли в храм как благодарственную жертву Господу за свое спасение. В Божьих храмах хранились казачьи знамена, реликвии, клейноды. Войсковые священники с крестом в руках вместе с казаками шли в атаки, поднимая их на подвиг словом Божьим. Известен факт, что в 1790 году во время штурма Измаила первыми на стену поднялись войсковой священник и казак. В станицах и хуторах церковь Божия была тем духовным центром, благодаря которому развивались образование, нравственность, культура, практически при каждой станичной церкви имелась церковно-приходская школа. Главным украшением казачьих столиц – Новочеркасска, Оренбурга, Омска и других – несомненно, были величественные войсковые соборы. Кроме того, существовали и казачьи монастыри, например знаменитый Екатерино-Лебяжий на Кубани. Сами казаки были глубоко верующими людьми. Иначе и быть не могло: проводя большую часть жизни в боях и походах, на краю жизни и смерти, казаки острее ощущали временность бытия и понимали, что только с Богом – вечность, и просили у него защиты и победы над супостатом.
Многие выдающиеся подвижники православия, причисленные к лику святых, вышли из рядов казачества. Это и герой русских былин «старый казак» Илья Муромец, под конец жизни ставший смиренным иноком Киево-Печерской лавры, и знаменитый святитель митрополит Дмитрий Ростовский (в миру – казак Даниил Туптало), составивший знаменитые Четьи-Минеи, и святитель Иосиф Белгородский. Особым почитанием пользовалась у казаков Матерь Божья. Ее святые иконы – Донская, Казанская, Табынская – считались покровительницами казачьих войск. День Покрова Пресвятой Богородицы был общеказачьим праздником, днем всех казачьих войск. Именно в этот день молодые казаки принимали присягу на верность Отечеству. Из святых казаки более всего почитали Архистратига Божия Архангела Михаила – предводителя небесного воинства, Николая Чудотворца, Иоанна Крестителя, Георгия Победоносца, Иоанна Воина, Алексия – Божьего Человека и святого благоверного князя Александра Невского. Кроме них, в каждом казачьем войске были «свои», местночтимые святые. Вместе с тем казаки были достаточно веротерпимы и с уважением относились к представителям других религий. В рядах казаков были и казаки-мусульмане (татары и башкиры), и казаки-буддисты (калмыки и буряты). Но свыше 97 процентов казачества всегда было православным.
Обращаясь к возрождающемуся казачеству, Патриарх Московский и всея Руси Алексий II сказал: «Уважаемые казаки и казачки, дорогие братья и сестры! Русская православная церковь, как и вся Россия, с надеждой смотрит ныне на возрождение казачества, веря в то, что возрождается не только форма, но и духовная основа «православного рыцарства». Добровольное служение Церкви и Отечеству, готовность защищать православную веру и родную землю до самопожертвования – эти чувства были характерными для казаков. Казачество в России всегда руководствовалось Евангельскими словами Христа Спасителя: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя» (Ин.15,ТЗ). И на протяжении веков казаки жизнью и подвигами своими подтверждали верность этой истине. Сегодня перед российским казачеством вновь открывается возможность служить вере и Отечеству. Закончилось время испытаний и забвения преданного служения казачества государству Российскому. Мы надеемся на ваше участие в возрождении не только своих исторических земель, но и России в целом. Пусть будет славен казак не только службой земной, но и неустанным служением Господу Богу и святой Православной церкви, ибо без этого невозможно будет подлинное возрождение казака-воина, землепашца и первопроходца. Выражаю надежду, что жизнь, служба и труды российских казаков на пользу Отечества и в лоне Церкви будут способствовать сохранению мира и согласия между народами всего Отечества. Храните нашу Русь – Дом Пресвятой Богородицы! Да благословит всех вас Господь на верное служение государству Российскому и народу нашему!»