Мнения учёных и историков. Крещение руси и раннего русского христианства

Я попытаюсь дать краткое и немного упрощенное объяснение пониманию современными исследователями истории введения Руси в семью христианских народов, рассматриваемую как один из эпизодов в русско-византийских отношениях. Вот как в общем и целом излагается эта история.

В сентябре 987 года восставший командующий восточной византийской армией Варда Фока объявил себя императором. Узурпатор, двигавшийся по направлению к Константинополю, был признан всей Малой Азией. Законному императору Василию II грозила катастрофа, и он обратился за помощью к русскому князю Владимиру, послав к нему посольство, которое прибыло в Киев зимой 987/88 года. Поскольку Владимир уже и ранее выказывал интерес к христианству, послы Василия были готовы обсудить с ним дела церковные и государственные. Достигнутое между ними соглашение обеспечивало Василию военную поддержку, в свою очередь Владимир получал руку сестры императора Анны, но при условии, что он и его народ примут христианство.

Весной или летом 988 года шеститысячная армия русов прибыла в Константинополь. В битве при Хрисополисе, а также в битве при Абидосе 13 апреля 989 года она решила исход дела, и трон Василия был спасен. Русские воины остались на службе в Византии, а Владимир и жители Киева очень скоро были крещены. Однако после победы при Абидосе император не спешил выполнять данные Владимиру обязательства. Сложившаяся традиция запрещала отпрыскам императорской семьи вступать в брак с варварами, и багрянородная невеста не желала отправляться в Киев.

Возмущенный этим греческим двуличием, Владимир решил добиться цели, применив военную силу. Он ударил по византийским владениям в Крыму и овладел Херсонесом (Корсунью) где-то между апрелем и июлем 989 года.

Потеряв Херсонес, вынужденный принять меры к подавлению вспыхнувшего мятежа, возглавляемого Вардой Склиром, постоянно тревожимый вражескими действиями болгар, император Василий решил пожертвовать сестрой ради политической выгоды. Анна отправилась в Херсонес, где и состоялось ее бракосочетание с Владимиром. Город был возвращен императору в качестве вено (выкуп за невесту). Владимир и его багрянородная жена отбыли в Киев в сопровождении группы лиц духовного звания для учреждения русской церкви.

Я изложил общий взгляд, разделяемый большинством историков. Однако в их мнениях существует ряд отличий, о которых следует упомянуть.

Некоторые ученые полагают, что одним из условий соглашения между императором и Владимиром было требование последнего, чтобы учрежденная в Киеве церковь обладала особым статусом. Недоверие к императору лишь утвердило Владимира в желании, чтобы новоучрежденная русская церковь была независимой от константинопольского патриарха. Многие предположения о первоначальной организации древнерусской церкви имеют своим источником именно этот тезис.

Другие, пытаясь как-то примирить противоречивые данные о месте и времени крещения Владимира, предполагают, что принятие им христианства происходило в два этапа: первый - подготовительный (оглашение, prima sigtiaiio) - состоялся во время пребывания византийского посольства в Киеве и второй - само таинство крещения - в Херсонесе после взятия города Владимиром. Такая интерпретация была продиктована нежеланием игнорировать одно из противоречий в существующих свидетельствах.

Рядом ученых отмечалось, что захват Херсонеса был связан главным образом с открытием для Руси днепровского выхода к Черному морю. Доведенная до крайности, эта гипотеза предполагает, что главной причиной разорения Херсонеса было подчинение политического и экономического значения этого города как византийского оплота на черноморском побережье и, таким образом, укрепление позиций Тмутаракани - русской сторожевой заставы у выхода из Азовского в Черное море.

Другие ученые высказывали сомнения относительно даты взятия Херсонеса Владимиром до 27 июля 989 года. Слабость их точки зрения связана с использованием ненадежной и противоречивой хронологии событий, имеющейся в древнерусских источниках, а также с предположением, что император не заключил бы мира с Вардой Склиром в октябре 989 года, если бы он враждовал с Владимиром, в результате чего не мог рассчитывать на поддержку со стороны русов. Сила же их аргументации заключается в предположении, что вражда между императором и Владимиром из-за нежелания Василия отдать Анну замуж могла начаться только после битвы при Абидосе (13 апреля 989 г.), из чего они заключают, что осада Херсонеса началась в июле 989 года, а падение города произошло после октября 989 года, вероятнее всего, в начале 990 года. Иные исследователи, принимая во внимание, что Херсонес был взят до 27 июля 989 года, предполагают, что Владимир лично командовал русским войском в битве при Абидосе 13 апреля этого года. Они, далее, полагают, что Владимир, обманутый обещанием отдать ему багрянородную невесту, взял Херсонес на обратном пути, возвращаясь домой. Как бы ни была привлекательна эта гипотеза, она, однако, упускает из виду тот факт, что русское войско осталось в Византии.

Ряд историков принимает как доказанный факт визит папских послов к Владимиру в Херсонес после его взятия. Но это посольство было выдумкой московского летописца XVI столетия * , который, подчеркивая, что решение Владимира о принятии крещения по греческому обряду было добровольным, подводил историческую основу под провозглашение Москвы Третьим Римом.

* (Патриаршая, или Никоновская летопись // ПСРЛ, IX. СПб., 1862. Стб. 57 и др. Эта обширная историографическая компиляция, составленная в первой половине шестнадцатого столетия и содержащая множество изменений в первоначальном тексте "Повести временных лет", рядом современных историков расценивается как главный источник, несмотря на тот факт, что ее автор, официальный историограф, писал свой текст в духе идеологических и политических требований московских правителей. Нелишне упомянуть здесь замечание М. Н. Тихомирова, что правление Ивана III может объяснить особый интерес к Риму и римской церкви в старой части Никоновской летописи. См.: Зимин А. А. Русские летописи и хронография конца XV-XVI вв. Москва, 1960. С. 20-21; Кузьмин А. Г. К вопросу о времени создания и редакции Никоновской летописи / Арх. еж. 1962 (1963). С. 114. )

Некоторые исследователи, пытаясь установить повод предпринятого Владимиром похода на Херсонес, выдвигают в качестве такового политические, государственные соображения: Владимир желал войти в содружество христианских народов и вести как равный переговоры с византийским императором, но был слишком горд, чтобы просить Византию о крещении Руси. При этом, желая породниться с императорским домом, Владимир имел в виду международный престиж своего государства. Другие предпочитают говорить о неукротимой чувственности Владимира: он так легко согласился принять христианство и завоевал Херсонес лишь для того, чтобы заполучить принцессу, "рожденную в багрянице", то есть в багряной палате императорского дворца. Есть и такие историки, которые полагают, что независимость русской церкви от Византии была столь важна для Владимира, что он завоевал Херсонес для того, чтобы корсунские священники совершили евангелизацию его страны (с архиепископом херсонесским в качестве надзирающего новоучрежденную русскую церковь).

Этот небольшой обзор показывает, что корсунский вопрос остается ключевым для понимания русско-византийских отношений во времена принятия христианства на Руси.

- 93.67 Кб

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО РЫБОЛОВСТВУ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

«МУРМАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»

МОРСКАЯ АКАДЕМИЯ

Кафедра истории и социологии

по отечественной истории

«Крещение Руси» в оценках историков

Выполнил: Москалев А.А.

курсант группы Су-131(2)

Проверил: Нефёдова О.В.

Доцент кафедры истории и социологии

Мурманск, 2013г

Введение

Факты и легенды о проникновении христианства на Русь
"Христианы и Русь" до "крещения"
Немного из истории восточного славянства
Выводы о значении и последствиях "крещения Руси"

Заключение

Список литературы

Введение

"История христианства и, в частности, крещение Руси - темы неизменно актуальные". Смена верований в крупнейшем государстве средневековья, естественно, привлекает внимание и историков различных времен, поскольку религия в древних обществах неразрывно связано с культурой и необходима, по мнению известного советского историка А.Г. Кузьмина, "тончайшая операция, дабы с предрассудками не выбросить на свалку многовековой культурно-социальный и хозяйственный опыт". А последнее, подчеркивает он, случается не так уж редко.

"Обстоятельства, при которых произошло "крещение Руси" князем Владимиром, были и остаются во многом загадочными. Источников, содержащих необходимую информацию, мало: несколько летописных преданий, скупые сведения житийной и панегирической литературы, единичные свидетельства иностранных авторов - вот, собственно, и все, чем располагает современный исследователь. И, тем не менее, научный поиск продолжается.

Концепция "крещения Руси": от Средневековья до наших дней.

В истории часто бывает так, что о событиях, вроде бы всем известных, в действительности известно очень мало. По мнению историка А.Г. Кузьмина, это происходит потому, что для потомков они значат больше, чем для современников, или же потомки их иначе воспринимают. "Подправляя сведения о деяниях прошлого, они подтягивают их под собственные представления и желания. Борьба за наследство редко обходится без искажения истины, даже если искажение и не осознается"(1). Именно так получилось с актом "крещения Руси" Владимиром. Прошло сто с небольшим лет со времени крещения, а русские люди уже имели довольно смутное представление об этом событии. Это означает, что "крещение Руси" не запечатлелось глубоко в памяти народной, являясь в сознании современников малозаметным происшествием. "Однако впоследствии интерес у древних книжников к учреждению христианства на Руси возрастал, что было результатом утверждения христианской религии как господствующей идеологии".

"Стремление средневековых писателей знать о крещении больше того, что давали их предшественники, породило фантастические построения, отсутствующие факты они стали восполнять всякого рода вымыслами". "Появилась, например, легенда, по которой князя Владимира склонял к христианству сам Кирилл- философ, а патриарх Фотий направил к нему первого митрополита, тогда как Кирилл и Фотий жили столетием раньше Владимира. Средневековые идеологи православия рассматривали деяния Владимира, связанные с введением на Руси христианства, как богом вдохновенные, или"богодухновенные". И не случайно он был причислен к лику святых".

(1).Кузьмин А.Г. История России с древнейших времен до 1618 г.: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений: В 2 кн. - М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003. - Кн. 1. – 28 стр.

Венцом всех этих изобретений стала теория пятикратного крещения Руси, проводившая лестную для русского православия мысль о

крещении народа кровью пяти ран христовых.

Официальным историкам церкви и богословам такая теория настолько импонировала, что они воспроизводили ее даже в XIX в., хотя русский историк В.Н. Татищев еще в XVIII в. в своем труде "История Российская с древнейших времен" выразил по поводу пятикратного крещения серьезные "сумнительства".

В дореволюционной историографии принятие Русью христианства всячески превозносилось и восхвалялось. Оно преподносилось как великое деяние князя Владимира, приобщившего к истинной вере прозябавший в языческом невежестве народ, введшего его в семью христианских народов и открывшего ему путь к "спасению", к новой высокой культуре, просвещению. Сформулированная в конце XVIII- начале XIX в. русским писателем и историком Н.М. Карамзиным идея о решительном превосходстве "Закона Христианского" над языческими верованиями разделялась многими историками и начала XX в.

Однако некоторые из дореволюционных исследователей сумели преодолеть наивную традицию, сводившую проблему введения христианства на Руси к духовным запросам руководителей древнерусского общества. В трудах этих исследователей можно проследить попытки связать принятие христианства с общественными потребностями" . Например, выдающийся русский историк С.М. Соловьев писал, что язычество могло удовлетворить только рассеянные племена, а киевлянам, которые познакомились с другими религиями, нужно было решиться на выбор. "А либеральный церковный историк XIX в. Е.Е. Голубинский подчеркивал, что в решении Владимира заимствовать из Византии "истинную веру" принимали активное участие "и мотивы государственные, что он тут действовал не только как равноапостольный, но и как великий государь". Более конкретно высказался отечественный историк М.Д. Приселков, увязав приобщение Руси к христианству с политическим развитием древнерусского общества: утверждение "единодержавного уклада" послужило причиной обращения Руси к христианству.

Но, несмотря на указанные попытки, в дворянско-буржуазной историографии, стоявшей на идеалистических позициях, проблема обусловленности принятия христианства социально-экономическими и социально-политическими процессами оставалась в целом не разработанной, в то время как восторженные оценки крещения Руси звучали очень часто.

Вполне понятна негативная реакция первых советских историков на такого рода оценки". М.Н. Покровский в 1920 году подчеркивал, что христианская церковь обязана своим существованием и процветанием в России верхнему слою общества, который гнушался старыми языческими обрядами. "Взглядами М.Н. Покровского и его учеников на крещение Руси знаменовали собой начало пересмотра укоренившихся в дворянско-буржуазной исторической науке воззрений, что несомненно, являлось позитивным фактом. Вместе с тем высказывания М.Н. Покровского страдали известным схематизмом и отчасти даже нигилизмом, а это едва ли могло способствовать правильному пониманию исторического значения принятия Русью христианства. Распространилось несколько упрощенное представление о введении христианства Владимиром, ставящее его в разряд случайностей.

Однако в дальнейшем эти представления были преодолены, в конце 30-х гг. исследователи сформулировали положения, которые сыграли определяющую роль в дальнейшей разработке вопроса о"крещении Руси". А именно: "введение христианства - прогрессивное явление; крещение имело массовый характер; вместе с христианством на Руси появилась письменность; христианство приобщило восточных славян к достижениям византийской культуры, содействовало их сближению с народами более высокой культуры, сближению с народами Западной Европы". "Яркой иллюстрацией этих положений служит статья ученика выдающегося ученого середины ХIX- начала XX в. В.О. Ключевского советского историка С.В. Бахрушина (1937)… Коренная причина принятия Русью христианства открылась исследователю в социальных и культурных условиях, имевших место в древнерусском обществе Х в., когда возникал слой феодальной знати, которая "торопилась освятить свои притязания на господствующее положение". Христианство играло роль "энергичного поборника" передового (по сравнению с первобытнообщинным строем) феодального способа производства, оно ускоряло процесс феодализации Руси, боролось с остатками родового строя, стремилось ликвидировать элементы рабского труда. Древнерусская церковь стала активным проводником феодальных порядков на Руси. Вот почему "переход в христианство имел, объективно говоря, очень большое и, несомненно, прогрессивное для данного отрезка времени значение". Влияние нововведенного христианства на древнерусское общество было всеобъемлющим, простираясь на экономику, социально-экономические и политические отношения, культуру и просвещение".

"Прошло пятьдесят лет с момента публикации статьи С.В. Бахрушина, но до сих пор выводы, заключенные в ней, так или иначе, варьируются нашими историками. Правда, кое-что все же было отвергнуто: с помощью археологии доказан высокий для тех времен уровень земледелия восточных славян, самобытным и высокоразвитым предстало древнерусское ремесло; не нашла поддержки и мысль о появлении письменности на Руси лишь с принятием христианства. Но убеждение в том, что христианств утверждало новые феодальные порядки, открывало широкие возможности для развития русской культуры, ввело Киевскую Русь в семью передовых стран средневековой Европы, осталось неизменным.

С точки зрения потребностей феодализации рассматривал крещение Руси глава советских историков академик Б.Д. Греков, называвший принятие христианства фактам "первостепенной важности". Для академика М.Н. Тихомирова "установление христианства на Руси было крупнейшим историческим событием. Оно отметило важный этап в развитии феодальных отношений на Руси и победу новых феодальных отношений над отживающим родовым строем с его язычеством. В культурной жизни Древней Руси утверждение христианства обозначало присоединение ее к традициям Византии и эллинизма с их замечательной письменностью и искусством. Таковы громадные последствия утверждения христианства на Руси, ясные и заметные для историков". А вот мнение другого академика Б.А. Рыбакова, у которого христианство выступает как чрезвычайно приспособленное к "нуждам феодального государства". Но поскольку "феодальная формация только начинала свой исторический путь" во времена крещения, будучи необходимой и прогрессивной, поскольку создание раннефеодальной монархии, завершившееся в период княжения Владимира, было "глубоко прогрессивным" явлением, поскольку и христианская религия, призванная содействовать утверждению феодализма, должна рассматриваться как фактор прогресса в древнерусской истории. Сравнительно недавно в интервью корреспонденту газеты "Советская Россия" Б.А. Рыбаков заявил о том, что тысячу лет тому назад принятие христианства для молодой державы было прогрессивным фактом… Но не только в научных исследованиях, написанных советскими историками, звучат чрезмерно восторженные оценки учреждения на Руси христианства князем Владимиром. Они содержатся и в статьях, имеющих публицистическую, программно-идеологическую направленность". Например, член-корреспондент АН СССР В.Т. Пашуто призывает достойно встретить тысячелетие "крещения Руси". "Следовательно, не исторические достижения предшествующих времен позволили нашей стране войти "в круг передовых народов средневековой Европы", а обращение к иноземной религии. Поверхностным рассуждением такого рода должен быть противопоставлен другой, строго научный подход: "Не христианство "подключило" Древ нюю Русь к европейской цивилизации, а распространение христианства в Древней Руси и принятие его в качестве государственной религии идеологически завершили процесс формирования этой цивилизации".

К сожалению, представление о принятии Русью христианства как чрезвычайно важном средстве преодоления национальной отсталости по сравнению с цивилизованными государствами Западной Европы и Византией легло в основу статьи академика Б.В. Раушенбаха "Сквозь глубь веков"… Теория заимствований, развиваемая Б.В. Раушенбахом, обедняет отечественную историю, лишая ее самобытности и национальных корней".

"Советский историк 0.М. Рапов отмечает, что "данное событие оказало огромное влияние на развитие материальной и духовной культуры Древней Руси, а также на многие другие стороны жизни древнерусского общества". Христианская религия способствовала утверждению феодальных порядков. Вот почему "принятие Русью христианства и отход от язычества было важным и прогрессивный для того времени явлением". Советский исследователь А.Г. Кузьмин усматривает в крещение Руси "один из важнейших поворотных пунктов в русской истории". Он подчеркивает то обстоятельство, что"советские ученые в целом единодушны в оценке крещения Руси как прогрессивного явления"".

Главный, хотели бы мы того или нет, итог изучения нашими историками введения христианства на Руси это "прогрессивная роль христианства, благоприятствовавшего росту феодализма в древнерусском обществе, подъему культуры, укрепившего международное положение Киевского государства. В результате "крещение Руси" приобретает значение события огромной исторической важности. И он не теряет своей впечатляющей силы, несмотря на оговорки по поводу негативных для русского народа сторон принятой религии.

Подобное "понимание" историчес кого значения "крещения Руси" вполне устраивает современных специалистов-теологов". Так, В.А. Никитин, рассуждая о социальных причинах христианизации Руси, даже ссылается на некоторые работы советских авторов. "Разумеется, для автора крещение- "великое в истории Руси событие"".

"Сложилась парадоксальная ситуация, по мнению историка И.Я. Фроянова, ученые, сами дают в руки идеологов православия, всячески восхваляющих крещение, "добротный", по терминологии В.Т. Пашуто, пропагандистский материал.

Нетрадиционный взгляд на причины утверждения христианства в восточнославянских землях и эго роль в жизни древнерусского общества имеет известный специалист по истории Киевской Руси И.Я. Фроянов. Он известно отличается от того, что преобладает в современной литературе. Подход И.Я. Фроянова к вопросу " крещения Руси" заслуживает, на мой взгляд, особого внимания и поэтому ниже можно часто встретить ссылки на его работы. Изложение И.Я. Фрояновьм своей точки зрения по вопросу "крещения Руси" основано на появившихся в последнее время новых данных, а также переосмысливании известных уже исторической науке фактов развития Киевской Руси. Это позволяет ему иначе представить обстановку, связанную с принятием христианства на Руси.

Краткое описание

Крещение Руси — введение в Киевской Руси христианства как государственной религии, осуществлённое в конце X века князем Владимиром Святославичем. Источники дают противоречивые указания на точное время крещения. Традиционно, вслед за летописной хронологией, событие принято относить к 988 году и считать началом официальной истории Русской Церкви (некоторые исследователи полагают, что крещение Руси состоялось позже: в 990 или 991 году).

Христианизация народов Российской империи была длительным и тяжёлым процессом, продолжавшимся в течение 9-и последующих веков.

Термин и понятие

Выражение «Крещение Руси» есть в «Повести временных лет»:

В российской историографии Нового времени термин впервые употреблён В. Н. Татищевым («крещение славян и Руси») и Н. М. Карамзиным («крещение России»). Наряду с ним в литературе также с равным основанием используются термины «Просвещение Руси», «введение христианства», «реформа Владимира» и др.

Предыстория

Ряд авторов считает вполне установленным фактом, что князья Аскольд и Дир c «болярами» и некоторым количеством народа приняли крещение, так как во время похода на Константинополь были устрашены силой константинопольского патриарха, который, по преданию, опустил святые мощи в воду, и большая часть флота тут же затонула в ходе шторма, поднявшегося в ту же секунду. В византийских источниках описывается момент крещения руссов в период 842-867 гг, по другим источникам во времена Василия I (867—886) и патриарха Игнатия (867—877).

"Когда этот епископ прибыл в столицу руссов, — повествуют, наконец, третьи, — царь руссов поспешил собрать вече. Тут присутствовало великое множество простого народа, а председательствовал сам царь со своими вельможами и сенаторами, которые по долгой привычке к язычеству более других были к нему привержены. Начали рассуждать о вере своей и христианской; пригласили архипастыря и спросили его, чему он намерен учить их. Епископ разверз Евангелие и стал благовествовать пред ними о Спасителе и Его чудесах, упоминая вместе о многоразличных знамениях, совершенных Богом в Ветхом Завете. Руссы, слушая благовестника, сказали ему: "Если и мы не увидим чего-либо подобного, особенно подобного тому, что, по словам твоим, случилось с тремя отроками в пещи, мы не хотим верить". Не поколебался служитель Божий, но, вспомнивши слова Христовы: Аще чесо просите во имя Мое, Аз сотворю (Ин. 14, 14); веруяй в Мя, дела, яже Аэ творю, и той сотворит (Ин. 14, 12) , разумеется, в том случае, когда это просится не для тщеславия, а для спасения душ, смело отвечал язычникам: "Хотя и не должно искушать Господа, однако, если вы искренно решились обратиться к Нему, просите, чего желаете, и Он все исполнит по вашей вере, как мы ни ничтожны пред Его величием". Они просили, чтобы повергнута была в огонь, нарочито разведенный, самая книга Евангелия, давая обет непременно обратиться к христианскому Богу, если она останется в огне невредимою. Тогда епископ, возведши очи и руки свои горе, воззвал велегласно: "Господи, Иисусе Христе, Боже наш! Прослави и ныне святое имя Твое пред очию сего народа", — и вверг священную книгу Завета в пылающий костер. Прошло несколько часов, огонь потребил весь материал, и на пепелище оказалось Евангелие совершенно целое и неповрежденное; сохранились даже ленты, которыми оно было застегнуто. Видя это, варвары, пораженные величием чуда, немедленно начали креститься".

В конце IX века Русская епархия уже числится в списках константинопольских епископий сначала на 61-м, потом на 60-м месте. Эти события иногда именуют первым (Фотиевым, или Аскольдовым) крещением Руси.

Христианкой была супруга князя Игоря — бабка князя Владимира, княгиня Ольга († 11 июля 969). Хотя о точном времени и месте принятия ею крещения существуют различные мнения, принято считать, согласно позднейшим исследованиям, что она крестилась в Константинополе в 957 году. Достоверные сведения о приёме императором Константином Багрянородным, которого принято считать её восприемником, содержатся в его трактате «О придворных церемониях». Отсутствие в трактате упоминания о её крещении даёт основание некоторым исследователям предполагать, что она могла уже быть к тому времени христианкой; трактат упоминает некого «пресвитера Григория» в её свите, в лице которого некоторые склонны усматривать её духовника.

Согласно В. Н. Татищеву (на основе спорной Иоакимовской летописи), симпатии к христианам и христианству проявлял киевский князь (972—978 или 980) Ярополк Святославич, убитый варягами по приказу своего брата Владимира Святого.

Согласно «Повести временных лет», до крещения князя Владимира имело место «испытание вер»: Владимиру предлагались, в частности, ислам из Волжской Булгарии, иудаизм от хазар и христианство. Все они были отвергнуты князем по различным причинам.

Крещение князя Владимира и киевлян

Согласно «Повести временных лет», в 6496 году «от сотворения мира» (то есть приблизительно в 988 году н. э.) Киевский князь Владимир Святославич принял решение креститься от Константинопольской Церкви. После чего, в царствование Императоров Василия II и Константина VIII Порфирородных, присланное Константинопольским Патриархом Николаем II Хрисовергом духовенство крестило киевских людей в водах Днепра и (или) Почайны. Согласно русской летописи Повесть временных лет , князь во время крещения своего народа вознёс следующую молитву:

Многие историки относят крещение самого Владимира к 987 году. По византийским и арабским источникам, в 987 году Константинополь заключает с Русью союз для подавления мятежа Варды Фоки. Условием князя была рука царевны Анны, сестры Императоров Василия и Константина, — требование крайне унизительное для Ромейских василевсов. Тогда, в разгар войны с Вардой Фокой Владимир напал на Корсунь и овладел им, угрожая Царьграду. Императоры соглашаются отдать Анну за князя при условии предварительного крещения Владимира, который нарекается именем Василия — в честь своего восприемника Императора Василия II; Владимир же «вдасть же за вено Корсунь греком царицы деля» (в вено за жену свою).

Из византийских хроник о «крещении Руси» в 988 году сообщают только «Аноним Бандури», в котором передаётся сюжет о выборе вер князем Владимиром, и «Ватиканская хроника»:

Последнее сообщение, вероятно, — обратный перевод из «Повести временных лет». В целом, в византийской литературе событие 988 года осталось практически незамеченным, поскольку, по представлениям греков, обращение Руси произошло столетием раньше.

Первый русский по происхождению митрополит Киевский Иларион (XI) так объясняет мотивы князя Владимира: «<…> и въсиа разумъ въ сердци его, яко разумъти суету идольскыи льсти и възыскати единого Бога, сътворьшааго всю тварь видимую и невидимую. Паче же слышано ему бъ всегда о благовърьнии земли Гречьскъ, христолюбиви же и сильнъ върою, како единого Бога въ Троици чтуть и кланяются, како въ них дъются силы и чюдеса и знамениа, како церкви людии исполнены, како веси и гради благовърьни вси въ молитвах предстоять, вси Богови пръстоять. И си слышавъ, въждела сердцемь, възгоръ духомъ, яко быти ему христиану и земли его».

Учреждение церковной организации в Киеве

В XX веке была выдвинута и поддержана некоторыми церковными историками (М. Д. Приселковым и А. Карташёвым) гипотеза о том, что при Владимире Киевская Церковь находилась в канонической зависимости от Охридской иерархии Болгарской Церкви, которая в то время якобы обладала автокефалией (что не соответствует общепринятым фактам), большинство исследователей не склонны её разделять.

В русских летописных источниках фигурирует несколько разных имён первого Киевского митрополита. В Русской Церкви в XVI веке утвердилась традиция считать им греческого (или сирийского) митрополита Михаила (Сириянина), который в месяцеслове именуется «первым митрополитом Киевским». Митрополиту Михаилу приписывается заслуга основания Златоверхо-Михайловского монастыря в Киеве, а прибывшим с ним монахам — основание монастыря, получившего впоследствии название Киево-Межигорского.

Крещение других русских земель

Известно, что первыми епископскими кафедрами, кроме Киева, была Новгородская, а также, возможно, Черниговская и Владимир-Волынская и Белгородская (ныне селение Белогородка под Киевом), Переяславская епархия.

На части территорий христианство насаждалось силой; при этом уничтожались культовые сооружения язычников, сопротивлявшиеся подвергались репрессиям.

Согласно некоторым летописным свидетельствам, Новгород оказал активное сопротивление введению христианства: он был крещён в 990 году епископом Иоакимом при военной помощи киевского воеводы Добрыни (брат матери князя Владимира — Малуши) и тысяцкого Путяты.

В Ростове и Муроме сопротивление введению христианства, согласно традиционной церковной истории, продолжалось до XII века: два первых епископа, посланные в Ростов, были изгнаны, а третий — св. Леонтий — погиб от рук язычников в 1073 (согласно прологу, в 993). Ростовчане были крещены только лишь епископом Исаией († 15 мая 1090), восшедшим на кафедру в 1078 году. К 1070-м, видимо, относятся и события, описанные в «Житии» Авраамия Ростовского, в частности сокрушение им идола Велеса, на месте которого был воздвигнут Богоявленский монастырь.

Согласно исландским сагам, Полоцк был крещён около 1000 года исландским викингом-христианином Торвальдом Кодранссоном, получившим от константинопольского Императора Василия II грамоту «полномочного представителя Византии в русских городах Восточной Балтики».

Последствия принятия христианства

Цивилизационное значение

Цивилизационное значение крещения Руси трудно переоценить. Известный филолог В. Н. Топоров, оценивая значение принятия христианства для Русской цивилизации, пишет:

Эти два события [принятие христианства Русью и Литвой], сыгравшие исключительную роль в истории этих стран и предопределившие на многие столетия их место в истории, должны расцениваться и как события вселенского характера… Принятие христианства на Руси не только приобщило к уже христианскому миру наиболее обширную и самую отдалённую часть единого пространства — Восточную Европу, но и тем самым в исторически ближайшем будущем открыло новый огромный мир, который должен был христианизироваться с помощью русских христиан, «тружеников одиннадцатого часа»… И каковы бы ни были последующие судьбы христианства в Восточной Европе, его наследие стало неотменимой составной частью духовной культуры и здесь, — может быть, особенно здесь.

Политические последствия

Крещение Руси произошло до окончательного раскола Западной и Восточной церквей, но в период, когда он уже вполне вызрел и получил своё выражение как в вероучении, так и во взаимоотношении церковной и светской властей.

В византийском церковно-государственном правосознании Император (Басилевс ) мыслился как Хранитель и Верховный Защитник православия (эпистимонарх), а следовательно, и единый самодержец (автократор) всех православных народов. Правители прочих христианских народов (государств) получали от него титулы архонтов, князей, стольников. Таким образом, приняв крещение от Ромеев (византийцев), Владимир включил Русь в орбиту византийской государственности.

Так, Киевскому великому князю в XII в Константинополе усвоялся скромный придворный титул стольника. Киевская же митрополия в Константинопольских диптихах занимала место в ряду последних: в древнейшем из них — 61-е, а в более позднем, составленном при Андронике II Палеологе (1306—1328) — 77-е.

Митрополит Платон (Левшин) в начале XIX века видел особое значение в принятии христианства из Константинополя (а не Рима): «Великое благодарение обязана Россия воссылать Пастыреначальнику Христу, что не объял её мраком запада, то есть, что не подверглась она игу западныя Римския церкви, где уже в сие время, по многим суевериям и присвоениям Пап себе неограниченной власти, и по духу во всём мирскому, а не Евангельскому, всё почти было превращенно. Свободил нас Господь от сих сетей; хотя запад Антихристовым усилием всемерно тщался нас себе покорить, как впоследствии сие будет более видимо.»[

Культурные последствия

Принятие христианства содействовало развитию зодчества и живописи в средневековых её формах, проникновению византийской культуры как наследницы античной традиции. Особенно важным было распространение кириллической письменности и книжной традиции: именно после крещения Руси возникли первые памятники древнерусской письменной культуры.

Принятие христианства как государственной религии влекло с неизбежностью ликвидацию языческих культов, пользовавшихся до того великокняжеским патронатом.

Духовенство осуждало языческие обряды и празднества (некоторые из них сохранялись долгое время вследствие того, что некоторыми исследователями квалифицируется как религиозный синкретизм или двоеверие). Разрушались культовые сооружения — идолы, капища.

Интересно при этом, что, судя по источникам, языческая духовная элита подвергалась репрессиям лишь в том случае, если выступала инициатором волнений, восстаний или сепаратизма. По мнению некоторых исследователей, опирающихся на «Повесть временных лет», «восстание волхвов» во Владимиро-Суздальской Руси в 1024 (а также в 1071 году) сопровождалось действиями и убийствами, имевшими ритуальный характер. Ярослав Мудрый «жестоко расправился с волхвами, наведя порядок в даннических областях»; в 1070-х годах в Новгороде волхв был убит дружиной князя Глеба («это был религиозный и бытовой конфликт, переплетавшийся с борьбой против власти Киева»).

Предполагают, что начало года по принятии христианства в Киеве начали считать от 1 марта, а не с новолуния после дня весеннего равноденствия, как раньше.

В церковной историографии (истории Церкви)

В месяцеслове Русской Церкви никогда не было и нет праздника (воспоминания) в честь событий 988—989 годов. Вплоть до начала XIX века в России не было истории Русской Церкви как научной отрасли или учебной дисциплины: первым систематическим трудом стала «Краткая Церковная Российская История» митрополита Московского Платона (Левшина) (М., 1805 в 2-х ч.). Церковный историк начала XXI века В. И. Петрушко писал: "Поразительно, но греческие авторы вообще не упоминают даже о таком эпохальном событии, как крещение Руси при св. Владимире. Впрочем, у греков были свои причины: епархия «Росия» формально была открыта столетием раньше».

Русская церковно-историческая литература XIX — начала XX века историю христианства в России и Русской церкви обычно рассматривала начиная с I века, связывая её с деятельностью апостола Андрея Первозванного. Так, один из наиболее авторитетных церковных историков конца XIX века Е. Е. Голубинский Первую главу своего фундаментального исследования «История Русской Церкви» обозначил как «Христианство на Руси до св. Владимира». Наиболее авторитетный русский церковный историк митрополит Макарий (Булгаков) посвящает истории христианства в России до 988 года первые 2 части своего основного труда. Для обозначения же того, что произошло в Киеве в конце X века использовались различные термины (то есть не существовало устоявшейся, клишированной терминологии): «общее Руския земли крещение при Святом Владимире», «обращение князя Владимира», «окончательное устройство Православной Церкви в России при святом Владимире и Ярославе». Сам князь Владимир обычно именовался «просветителем», как он именуется и в составленном в конце XIX века акафисте ему.

Официальное издание Московской патриархии в 1971 году писало: «По преданию, лучи христианской веры озарили пределы России уже в первые десятилетия христианства. Начало христианизации Руси это предание связывает с именем святого апостола Андрея Первозванного, бывшего на Киевских горах <…> В 954 году приняла крещение княгиня Киевская Ольга. Всё это подготавливало величайшие события в истории русского народа — крещение князя Владимира и последовавшее за этим в 989 году крещение Руси». Указание 989 (а не 988) года соответствовало преобладавшей в то время точке зрения в советской исторической науке о том, что событие имело место после 988 года.

Однако, в «Православном церковном календаре» на 1983 год, когда началась подготовка к празднованию «1000-летия Крещения Руси», указывался 988 год, а событию придавалось значение начала процесса: «Крещение киевлян в 988 году положило начало утверждению христианства во всей Русской земле».

Юридически официальный Гражданский Устав РПЦ , зарегистрированный в Министерстве юстиции РФ 30 мая 1991 года (позднейшие не публиковались), гласил: «Русская Православная Церковь ведёт свое историческое бытие от Крещения Руси, имевшего место в 988 году в Киеве при великом князе Владимире».

На введение христианства в качестве официальной религии в советской (до 1985 года) исторической науке существовало несколько точек зрения от негативной до в целом (с оговорками) позитивной.

Так, в изданной в 1930 году книге Церковь и идея самодержавия в России о крещении Руси говорится следующее: «Принесённое к нам из Византии православие сломило и загубило буйный языческий дух дикого свободолюбивого росса, целые века держало народ в невежестве, было гасителем в русской общественной жизни истинного просвещения, убивало поэтическое творчество народа, глушило в нём звуки живой песни, вольнолюбивые порывы к классовому освобождению. Само пьянствуя и подхалимствуя, древне-русское духовенство приучило к пьянству и подхалимству перед господствующими классами и народ, а своей духовной сивухой — проповедями и обильной церковно-книжной литературой окончательно создало почву для полного закабаления трудящихся во власти князя, боярина и жестокого чиновника княжеского — тиуна, творившего суд и расправу над угнетенными массами».

«Пособие по истории СССР для подготовительных отделений вузов» 1979 года издания называет введение христианства «второй религиозной реформой» Владимира I и даёт иную оценку: «<…> Принятие христианства укрепляло государственную власть и территориальное единство Древнерусского государства. Оно имело большое международное значение, которое заключалось в том, что Русь, отвергнув „примитивное“ язычество, становилась теперь равной другим христианским народам <…> Принятие христианства сыграло большую роль для развития русской культуры».

Юбилейные празднования

Впервые юбилей события официально праздновался в Российской империи в 1888 году. «Летопись церковных событий» епископа Арсения(Иващенко) упоминает открытие 15 июля того года благотворительных заведений для приюта старых и калек. Центром торжеств был Киев; присутствовал обер-прокурор Святейшего Синода К. П. Победоносцев.

В русском зарубежье отмечалось 950-летие Крещения Руси.

1000-летие крещения отмечалось также и в СССР как внутрицерковный юбилей; основные торжества проходили в Москве 12 июня 1988 года в Даниловом монастыре.

1020-летие праздновалось в Киеве с 10 по 19 июля 2008 года на церковном и государственном уровнях; в торжествах приняли участие Вселенский Патриарх Варфоломей I и Патриарх Московский и всея Руси Алексий II (с 2008 года «День крещения Киевской Руси — Украины» объявлен государственным праздником Украины). Юбилей также праздновался 23 — 25 октября 2008 года в Белоруссии; торжества возглавил Патриарх Московский Алексий II.

Ученые с материалистических позиций исследуют предпосылки введения христианства на Руси. Привлекая большой круг публикаций, в том числе и древнерусские летописи, литературные памятники, они разоблачают церковные штампы, тенденциозные объяснения причин, обстоятельств и последствий данного явления. В многих книгах освещаются малоисследованные стороны общественной жизни Древнерусского государства, показывается несостоятельность богословских концепций роли русской православной церкви в судьбах нашего народа.

Довольно скептический относились к крещению Руси и христианству в целом многие историки и философы. К ним относятся Цельс и Порфирий - первые значительные противники христианства. Труды этих философов были, что понятно почти само собой, уничтожены уже первыми христианскими императорами, но их можно частично реконструировать по трактатам их противников; прежде всего Оригена, который в 248 году написал ответ в книгах, причем влиятельнейший христианский теолог затрудняется с возражениями Цельсу, и тем больше, когда аргументы последнего его самого убеждают. Ориген, впрочем один из самых уважаемых христиан вообще, прибегает при этом к всевозможным уловкам, усекает существенное, замалчивает его совсем, -- вопреки повторяемым уверениям в противоположном! Он подсовывает Цельсу, который, конечно, писал тенденциозно, но всегда опирался на факты, свой собственный вымысел и называет его столь часто, сколь можно, путаником первого ранга, хотя его собственная реплика предоставляет «лучший контраргумент» (Геффкен).

«Истинное слово» (Alethes Logos) Цельсия, возникшее в конце II-го века, было первым памфлетом против христианства. Как диатриба платоновской философии, -- он большей частью относительно искусен, нюансирован, то трезво доказателен, то ироничен, не окончательно непримирим. Его автор показывает себя сведущим в Ветхом завете, в Евангелиях, хорошо знакомым с развитием христианских общин; автор, о котором лично мы знаем очень мало, но труд которогоне показывает его легкомысленным.

Цельс проницательно обнаружил щекотливые места. Например, смесь христианского учения, с одной стороны, из иудаизма, с другой -- из элементов стоицизма, платонизма, персидских, египетских учений, мистических верований. Он находит, однако, что «эти вещи лучше всего выражены у греков… и без высокомерного шума и деклараций, будто бы они явлены Богом или сыном Бога». Цельс иронизирует по поводу самоуверенности евреев и христиан, их жалких претензий на избранность: «Вначале там Бог, потом сразу мы, им созданные и ему во всем подобные; нам все подчинено, земля, вода, воздух, звезды, по нашей воле все это там и чтобы нам служить». В противоположность этому Цельс сравнивает «род евреев и христиан» со «стаей летучих мышей или с муравьями, которые вышли из своего сооружения, или с лягушками, которые уселись вокруг болота, или с дождевыми червями…» и полагает, что человек не имеет никаких существенных преимуществ перед зверем и является частью космоса, чей творец на карту поставил все.

Цельс уже задает себе также вопрос, -- для чего, собственно, пришел Бог. «К примеру, чтобы познакомиться с положением у людей? Так как он не все знает? Итак, он знает все, но ничего не улучшает…» И если Бог пришел, то почему так поздно? И отчего должна быть спасена только часть, однако «весь остальной род человеческий должен сгореть»? Как также полностью разрушенное тело может восстановиться и вернуться в свое первоначальное состояние? «Так как они не знают здесь ничего в ответ, то помогают себе безвкусной уловкой, что для Бога все возможно».

Авторитетный исследователь культуры Древней Руси академик Д. С. Лихачев, раскрывая ценности древнерусской культуры, объявляемой на Западе “культурой великого молчания”, замечает: “Мы стоим на пороге… открытия, пытаемся нарушить молчание, и это молчание, хотя еще и не прерванное, становится все более и более красноречивым”.

Многие страницы истории нашей страны еще хранят свои тайны. Причин тому немало. И одна из них заключается в том, что многие исторические вехи прошлого нашего народа подверглись тенденциозной интерпретации церковных идеологов, в силу чего само историческое событие зачастую с течением веков предстает в извращенном, нереальном свете.

Ярким примером тому является появившаяся в XI веке легенда о “крещении Руси”, которая не только не соответствует фактам, но и извращает реальный процесс христианизации русского государства. Детально изучив ее, даже церковный историк Е.Е. Голубинский вынужден признать: “Кто любит занимательные и замысловатые повести, не заботясь ни о чем другом, для кого сказка предпочтительнее всякой действительной истории, лишь бы иметь указанное качество, того… повесть о крещении Владимира должна удовлетворять вполне, ибо достоинство замысловатости ей принадлежит бесспорно”.

Глубоко неверно представление о введении христианства на Руси как единовременном акте “крещения Руси” киевским князем Владимиром. Как показывает накопленный материал, настало время не только пересмотреть детали, но и на этой основе по-новому взглянуть на всю историю введения христианства на Руси в целом. Церковные историки связывают быструю цивилизацию древнерусского общества с “крещением Руси”. Получается, что цивилизация на Руси обязана своим развитием христианизации, что культурно-историческое наследие народов нашей страны - религиозное наследие. Эмигрантская печать, в частности журнал “Русское возрождение”, усиленно муссирует идею о привнесении в дикие славянские земли некоей православной культуры, из которой якобы и развилась русская национальная культура.

Своим “многоглаголеньем” богословы испокон веков стремились завуалировать правду о событиях прошлого и закрепить в сознании масс полезные церкви идеологические штампы. Сколько в процессе насаждения подобных штампов богословы уничтожили документов, сколько документальных свидетельств они замалчивали или извращали! А то и выдумывали несуществующие. Ведущие советские историки пришли к выводу, что уничтожение церковными деятелями одних исторических свидетельств и фабрикация других целиком “закрыли” от нас наиболее важные аспекты прошлого культурной жизни нашего народа.

За период своего многовекового господства русская православная церковь создала свою, не всегда адекватно отражающую действительный ход событий, историю распространения христианства на Руси. Церковные историки создали большое количество сказаний, легенд, житии вымышленных и исторически достоверных лиц, которые были на руку не только церковной идеологии, вообще, но и тому или иному течению внутри церкви, тому или иному государственному или церковному деятелю. Со временем некогда измышленные “факты” превратились в ходячие штампы, приобрели силу действительных исторических событий. История “крещения Руси” - яркий пример фальсификаторской деятельности церкви, которая началась с первых веков ее появления на Руси.

С каких времен началось распространение христианства на территории нашей страны? “Православный церковный календарь” за 1982 год дает четкий ответ - с первого века нашей эры. Принес его в наши земли непосредственный ученик Христа, первым откликнувшийся на его зов - Андреи Первозванный. Каковы причины, истоки появления христианства на Руси? И ответ готов: апостолы, епископы, святые, великомученики и прочие страдальцы за правое дело несли свет учения христова в прозябающие в невежестве славянские земли.

Во-первых, христианизация Руси - это длительный и противоречивый процесс, который осуществлялся на протяжении ряда столетий. Во-вторых, принятие Русью христианства не было субъективным волеизъявлением того или иного государственного или церковного деятеля. Оно было социально-экономически, политически и духовно обусловлено. В-третьих, борьба за первенство в крещении Руси между основными религиозными направлениями - это не просто тщеславное стремление отдельных религиозных или государственных деятелей прославить себя в глазах своих единоверцев или современников. Попытки приписать себе первенство в этом вопросе отражали стремление того или иного государства или религиозного направления подчинить себе, нейтрализовать или приобрести друга или по крайней мере мирного соседа в лице могучего, свободолюбивого и гордого народа Древней Руси. В-четвертых, возведение православной церковью в ранг крестителей Руси мифического апостола Андрея и видного политического и государственного деятеля, хотя и “грешного” язычника, князя Владимира отражает стремление Руси к независимости и самостоятельности в решении всех проблем, в том числе и в выборе того или иного вероисповедания. В-пятых, принятие русского варианта христианства свидетельствует о силе и могуществе Древней Руси и ее огромной политической, экономической и культурной роли на мировой арене.

Анализ имеющихся данных позволяет утверждать, что “крещением Руси” провозглашено было не восточное и не западное христианство, а русское, самочинное, отличное как от того, так и от другого. Можно ли говорить, что это был некий особый вариант христианства с детально разработанной системой вероучения и культа? Скорее всего, нет.

“С одной стороны, - писал Б.А. Рыбаков, - несомненна польза церкви как организации, помогавшей укреплению молодой русской государственности в эпоху бурного поступательного развития феодализма. Несомненна и ее роль в развитии русской культуры, в приобщении к культурным богатствам Византии, в распространении просвещения и создании литературных и художественных ценностей.

Но русский народ дорогой ценой заплатил за эту положительную сторону деятельности церкви: тонкий яд религиозной идеологии проникал (глубже, чем в языческую пору) во все разделы народной жизни, он притуплял классовую борьбу, возрождал в новой форме первобытные воззрения и на долгие века закреплял в сознании людей идеи потустороннего мира, божественного происхождения власти и провиденциализма, т. е. представления о том, что всеми судьбами людей всегда управляет божественная воля”1.

Развязанная за рубежом и активизирующаяся в нашей стране церковно-богословская деятельность в связи с 1000-летием введения христианства на Киевской Руси вновь возродила опровергнутые, забытые и сфабрикованные заново церковные фальсификации истории русского государства и церкви. Часть из них мы рассмотрели более подробно, на других остановились лишь вкратце. Но сколь бы разноречивы ни были утверждения церковных апологетов, все они сводятся к тому, чтобы преувеличить роль русской православной церкви в прошлом и настоящем и обосновать необходимость ее существования в будущем.

Одни духовные явления оказывают положительное или отрицательное влияние на другие явления, благоприятствуют или препятствуют созданию духовных ценностей. Но не они сами по себе являются основой и источником культуры. “Народ, - писал А.М. Горький, - не только сила, создающая все материальные ценности, он - единственный и неиссякаемый источник ценностей духовных, первый по времени, красоте и гениальности творчества философ и поэт, создавший все великие поэмы, все трагедии земли и величайшую из них - историю всемирной культуры”.

Однако до сих пор не утихают споры не только о дне, но и о годе и месте крещения. Однако не подвергается сомнению тот факт, что христианизация Руси оказалась важнейшим фактором, во многом определившего ее дальнейшее развитие.

Князь Владимир из династии Рюриковичей, с которым связано крещение Руси, стал новгородским князем в 970 году, в 978 году захватил власть в Киеве, а в 988 году выбрал христианство в качестве государственной религии. О причинах, по которым князь решился на такой поступок, о его личности и о той роли, которую христианство сыграло в формировании восточнославянских этнических общностей, Радио Свобода рассказал доктор исторических наук, профессор МГИМО Андрей Зубов :

Конец Х века - это время повального принятия христианства в очень многих до того не христианизированных обществах Восточной и Северной Европы. Практически одновременно с Русью принимает христианство Скандинавия, Венгрия. Это было время, когда, если говорить в современных понятиях, модернизация связывалась с идеей принятия религии наиболее развитой части тогдашнего мира. Христианизация была совершенно естественным актом для князя Владимира. Интересно, что он подсказал своему родственнику Олафу Святому, что необходимо христианизировать Швецию. И она была христианизирована через 5 лет после этого.

- Что за человек был князь Владимир?

Есть очень много белых пятен. До сих пор идут споры не только о дате, но даже о годе крещения Руси, о том, где крестился сам князь Владимир – в Киеве или в Херсонесе, или в Берестове под Киевом. Тем не менее, летописи дают нам достаточно яркий образ князя Владимира как исключительно интересной личности. Хотя тогда христианизация была модным делом, Владимир к нему отнесся не как к элементу политическому, а как к сугубо личному. Это ясно из того, что он, крестившись, круто изменил всю свою жизнь. Владимир имел слабость по части женского пола. Совершил целый ряд преступлений на этой почве. Скажем, убил своего брата и отнял у него красавицу-жену, кстати, в прошлом греческую монахиню, беременную к тому же от брата. Убил родителей своей другой жены Рогнеды, варяжских князей. Говорили, что ни одна красивая женщин по Киеву не могла пройти без риска подвергнуться насилию. Со всем этим было покончено. Крестившись, он создает нормальную семью. Он отменяет смертную казнь. Одним из главных элементов экономики послеваряжского завоевания была продажа славянских рабов на рабовладельческом рынке. Он прекращает продажу своих подданных в рабство, практически отменяет рабство как таковое и начинает активно выкупать пленных, на что тратит деньги из княжеской казны. Меняются и отношения между варягами, славянами и угро-финнами. Если до этого они были достаточно антагонистичными, варяги считали себя высшей кастой, то как раз процесс создания русского народа как сплава варяжского, славянского и угро-финского этносов начинается при князе Владимире. Христианизация - это очень серьезный личный выбор, который оказал очень сильное влияние на весь последующий ход развития России.

- Верно будет сказать, что крещение Руси было основным или очень заметным этапом в образовании того древнерусского народа, о котором вы говорите?

- Заметным это является для нас. Тогда это был естественный религиозный акт. Но прошли века и мы понимаем, что русско-славянская народность - это во многом результат крещения Руси. Элементарный пример. Варяги не имели своей письменности, а славяне имели. Задолго до Владимира южные славяне получили ее от Кирилла и Мефодия. Христианство - это письменная вера, немыслимая без богослужебных книг. Поэтому единая народность восприняла в качестве литературного единого языка не варяжские и не угро-финские наречия, а именно славянский язык. Кстати, кроме трех названных элементов в сплаве был еще и хазарский этнос. Фактически это был огромный котел народов.

И вот в этом плавильном котле бурлило и в конце концов получилось некоторое подобие единой древнерусской народности. Когда исторические пути сложились так, что из этого общего этноса стали выделяться русские, украинцы, белорусы?

Разделение началось примерно через 100 лет после татаро-монгольского завоевания. В середине XIV века, даже ближе к концу XIV века, литовские князья освобождают от татар нынешние белорусские и украинские земли. В результате возникает освобожденный от татар, но открытый Западу через Литву и Польшу русский мир. На этой основе сложилась белорусская и украинская особые этничности, особое культурное сознание. Нынешняя Белоруссия оставалась в составе Литвы и после того, как между Литвой и Польшей была заключена уния, а нынешняя Украина была передана Литвой Польше в управление. То есть Москва и Владимир, с одной стороны, и Новгород, с другой стороны, оставались вне этого поля. Новгород был открыт Западу через Балтику, это была совершенно своеобразная русская культура, которая никогда не была подчинена татарам, но, к сожалению, была полностью уничтожена Москвой. Восточная часть единого русского этноса фактически взяла тип великорусской и татарской по политическому сознанию общности, очень отличающейся от западнорусской, с ориентацией на отделенность от всего мира, на замкнутость, на идею Москвы - третьего Рима. Эти идеи складываются в конце XV - в начале XVI века, и это время объективного разделения. А субъективно - разными народами себя украинцы, белорусы и русские почувствовали в XVI и особенно ясно в XVII веке.