Значение скобелев иван никитич в краткой биографической энциклопедии. Иван никитич скобелев Скобелев иван никитич краткая биография

(1849-03-03 ) (66 лет)

Ива́н Ники́тич Ско́белев ( или -) - русский генерал от инфантерии и писатель из рода Скобелевых. Отец генерала Дмитрия Скобелева , дед генерала Михаила Скобелева .

Биография

Родился в деревне Новиковка Ставропольского уезда Оренбургской губернии . Сын сержанта -однодворца, Скобелев рано лишился отца и детские годы его протекли под присмотром матери, женщины религиозной, в Оренбургском крае , в обстановке крайне бедной. По одним сведениям мать его, Татьяна Михайловна, происходила из дворянского рода Коревых, по другим - была простой крестьянкой, даже не знавшей грамоты.

Военный

В четырнадцать лет И. Н. Скобелев поступил солдатом в Оренбургский 1-й полевой батальон (впоследствии 66-й пехотный Бутырский полк) и скоро обратил на себя внимание начальства своими способностями и бойким характером: на 4-й год службы он получил чин сержанта и перевёлся в Оренбургский драгунский полк , а затем в Уфимский мушкетёрский ; в последнем он дослужился до офицерского чина.

В 1817 году Иван Никитич Скобелев был произведён в генерал-майоры . В 1820 году встал на защиту «бунтовщиков» Семёновского полка и на долгое время попал в опалу за своё мнение, что «полиция собственно в армии не надобна».

В 1828 году был произведён в генерал-лейтенанты. За эти годы Скобелев был сначала командиром 3-й бригады 2-й гренадерской дивизии, затем генерал-полицмейстером первой армии. После был начальником 3-й пехотной дивизии. Но раны давали о себе знать, и Скобелев отправился на излечение в купленную незадолго деревню.

Несмотря на занятость по военной службе, Скобелев встречался с многими литераторами: А. Ф. Войковым, Ф. В. Булгариным , П. А. Плетневым , С. Н. Глинкой , Н. В. Кукольником и другими. И. С. Тургенев после встречи с генералом-писателем оставил воспоминания:

Известный Скобелев, автор «Кремнева», всем тогдашним петербургским жителям памятна фигура с обрубленными пальцами, помятым, морщинистым, прямо солдатским лицом и солдатскими не совсем наивными ухватками - тёртый калач, одним словом.

Литературный дар и остроумие наложили отпечаток и на его деловую корреспонденцию, приказы и пр. Прекрасным образцом этому служит «Распоряжение о дезертирах» и «Приказы», изданные отдельной книгой в 1836 году.

Семья

В конце 1810-х годов (ок. 1818) И. Н. Скобелев женился на Надежде Дмитриевне Дуровой (1793-1838), дочери владимирского помещика, в первом браке Исаевой. В своём имении Чернышено (ныне Думиничского района Калужской области) построил Успенскую церковь .

По воспоминаниям современника, Скобелев «был видный, высокий, статный мужчина, приятный собеседник, и рассказы его из солдатской и походной жизни были увлекательны. Жена его была довольно дородной, высокой и все еще красивой женщиной, с довольно хорошим состоянием». В браке имели девять детей, но только двое из них выжили:

Дмитрий Иванович (1821-1879), генерал.
Вера Ивановна (1825-1897), фрейлина, с 1840 года замужем за К. Ф. Опочининым (1808-1848); их сын Фёдор , библиофил; дочь - Дарья была морганатической супругой Е. М. Лейхтенбергского ; внучка - графиня Д. Е. Богарнэ .

Награды

Российской Империи:

Орден Святой Анны 4-й степени (1807);
Орден Святого Владимира 4-й степени (1808);

Иван Никитич Скобелев (1778-1849) – русский генерал, писатель.

Родился в 1778 году, скончался 19 февраля 1849 года. Сын сержанта-однодворца, Скобелев рано лишился отца и детские годы его протекли под присмотром матери, женщины религиозной, в Оренбургском крае, в обстановке крайне бедной.

Генерал, писатель; дед Михаила Дмитриевича Скобелева. Сын сержанта-однодворца, С. рано лишился отца, и детские годы его протекли под призором матери, женщины религиозной, в Оренбургском крае, в обстановке крайне бедной. Четырнадцати лет он поступил вольноопределяющимся в 1-й полевой Оренбургский полк и скоро обратил на себя внимание начальства своими способностями и бойким характером: на 4-й год службы он получил чин сержанта и перевелся в Оренбургский драгунский полк, а затем в Уфимский мушкетерский; в последнем он скоро дослужился и до офицерского чина. Полковник И. М. Эриксон приблизил его к себе, и И. Н. деятельно помогал своему начальнику в сформировании 26-го егерского полка, который в 1807 г. начал военные действия в Пруссии против Наполеона. С. зарекомендовал себя с первого же боя; отличившись особенно в битве при Петерсвальде, он почувствовал, что война - его стихия.

В следующем же году он участвует в шведской кампании, за которую награждается золотой шпагой с надписью "за храбрость" и орденом св. Владимира 4-й ст.; в битве при Кирке Коуртане ему оторвало два пальца правой руки, раздробило третий и кроме того он был сильно контужен в грудь. Полученные раны не помешали, однако, С. принять предложение Н. Н. Раевского отправиться в армию, действовавшую в Болгарии против турок. В этой кампании С. отличился при занятии Силистрии и Шумлы и получил орден св. Анны 3-й ст.; но открывшиеся раны принудили его выйти в отставку, в которой, впрочем, он пробыл недолго.

В 1812 г. С. в чине капитана назначается состоять при генерал-фельдмаршале кн. Кутузове, который скоро его сделал своим старшим адъютантом. По смерти своего начальника, проводив его останки в Петербург, С. вновь поспешил в действующую армию. Особенные подвиги он выказал при отбитии вылазки французского гарнизона из крепости Майнца и под Реймсом. В последнем деле С. удалось со своим Рязанским полком пробиться через неприятельскую кавалерию, отрезавшую его от остального войска, и вместе с тем спасти раненого гр. Э. Ф. Сен-При, бывшего на руках рязанцев. За этот подвиг, а также и за другие, И. Н. получил орден св. Георгия 4-й ст., затем Владимира 3-й ст., и прусский "pour le mérite". По возвращении в отечество и с наступлением мира С. был произведен в генерал-майоры, а через 10 лет (в 1828 г.) и в генерал-лейтенанты. За этот десятилетний промежуток И. Н. был назначен сначала командиром 3-й бригады 2-й гренадерской дивизии, затем генерал-полицеймейстером первой армии; с 1823 по 1826 гг. состоял по армии и, как значится в формуляре, "имел обязанности и по Высочайшим повелениям был употребляем по разным поручениям", пока не получил назначения быть начальником 3-й пехотной дивизии.

Но постоянная напряженная деятельность дурно отозвалась на здоровье С.: у него открылись раны и он отправился на излечение в свою деревню (незадолго перед тем приобретенную), из которой его вызвало вновь на боевую деятельность восстание в Польше. В марте 1831 г., начальствуя 3-й бригадой гренадерской дивизии и резервными дивизиями 1-го, 2-го и 3-го корпусов, он вступает в пределы Царства Польского. Но слава этого похода (последнего в жизни С.) была куплена им дорогой ценой: в сражении при Минске неприятельское ядро раздробило ему левую руку. Ее пришлось ампутировать, и в то время как врачи производили ему операцию, С., сидя на барабане, диктовал по полку свой знаменитый прощальный приказ, в котором, между прочим, говорилось: "для меча и штыка к защите прав батюшки царя и славы святого нам отечества, среди храбрых товарищей, и трех по милости Божией оставшихся у меня пальцев с избытком достаточно".

Награжденный орденом св. Георгия 3-й ст., С. отправился опять в деревню, вернувшись откуда через полгода, получил назначение состоять по военным поселениям, затем членом Генерал-аудиториата, инспектором резервной пехоты в Нижний Новгород (памятником инспекторской деятельности С. остались его любопытные приказы), наконец, комендантом Петропавловской крепости, директором Чесменской богадельни и членом Комитета о раненных. Находясь в трех последних званиях, И. Н. получил целый ряд отличий: в 1842 г. он получил орден св. Александра Невского, в следующем был произведен в генералы от инфантерии, пожалован знаком беспорочной службы, майоратом в Царстве Польском, и назначен шефом Рязанского полка.

Скончался И. Н. 19 февраля 1849 г., оставив по себе прекрасные воспоминания, как о добросердечном и сострадательном коменданте, благодаря заступничеству и иной раз смелому ходатайству которого, многие из осужденных получали облегчение, а иные и освобождение. Торжественные похороны его, по свидетельству современников, походили на похороны фельдмаршала.

Военной службой не исчерпывается общественная деятельность И. Н. Он был известный в свое время писатель, обыкновенно выступавший в печати под псевдонимом "русский инвалид". С. писатель исключительно военный: для военных или, лучше сказать, для солдат он начал в 1833 г. свою литературную деятельность и именно солдат имел в виду, сочиняя "Подарок товарищам", "Беседы русского инвалида", пьесы: "Кремнев, русский солдат", "Сцены в Москве" и проч. Все его сочинения имеют главными и исключительными темами - походы, военные подвиги, разъяснение обязанностей службы и т. п.

Но, несмотря на такое кажущееся однообразие и исключительный характер сюжетов, произведения С. не утомляют читателя: все выходило из-под пера "русского инвалида" в увлекательной, оригинальной форме, все представляет горячую, убедительную проповедь энтузиаста-патриота или любопытные, но правдивые рассказы военного человека, не раз бывавшего в делах, наброски, нелишенные и литературных достоинств.

Последнее тем более достойно замечания, что И. Н. образования вообще и литературного в частности не получил и до конца дней не мог написать, в буквальном смысле, ни строки без орфографических ошибок. Эти ошибки в произведениях, предназначавшихся для печати, поправлялись литературными приятелями С., напр. Н. И. Гречем и другими.

Главным подспорьем С. в его писательской деятельности и причиной успеха его произведений было совершенное знание русского солдата. Сам - солдат, зная его, "как свои три пальца на последней руке", И. Н. знал, как говорить со своими друзьями и на каких струнах играть. Он писал так, как говорил, а говорил он живым, простонародным языком; его речь, пересыпанная блестками чисто солдатского юмора и остроумия, шутками, прибаутками, пословицами, при всем том не носит нисколько характера подделки под солдатский язык.

В основе взглядов С. на русского солдата лежала непоколебимая уверенность в его отменных качествах: "я люблю век своей молодости" - говорит И. Н. в одном из своих рассказов - "помню хорошее, помню и дурное, но, признаюсь, не помню ничего лучше русского солдата"; в последнем он видел и честного, до самоотверженности преданного своим обязанностям, царю и отечеству служаку и высоконравственного религиозного христианина. "Чистая, пламенная любовь к Богу и государю, искренняя детская приверженность к отечеству, слепое безусловное повиновение властям и мгновенная готовность к смерти" - вот, по словам Скобелева, "материал для фундамента этого удивительного храма", т. е. службы. Все мировоззрение самого С., как он успел его выразить в своих сочинениях и общественной деятельности, отзывается широко развитым чувством религиозности и патриотизмом, доходившим до фанатизма.

Перечень сочинений И. Н. Скобелева и биографические сведения о нем и его деятельности в статье "И. Н. Скобелев" в "Русской Старине", 1900 г., №№ 2 и 3.

Ив. Кубасов.

Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896-1918.

Иван Никитич Скобелев (1778 или 1782-1849) - русский генерал от инфантерии и писатель из рода Скобелевых. Отец генерала Дмитрия Скобелева, дед генерала Михаила Скобелева.

Биография

Родился в деревне Новиковка Ставропольского уезда Оренбургской губернии (ныне Старомайнский район Ульяновской области). Сын сержанта-однодворца, Скобелев рано лишился отца и детские годы его протекли под присмотром матери, женщины религиозной, в Оренбургском крае, в обстановке крайне бедной. По одним сведениям мать его, Татьяна Михайловна, происходила из дворянского рода Коревых, по другим - была простой крестьянкой, даже не знавшей грамоты.

Военный

В четырнадцать лет И. Н. Скобелев поступил солдатом в Оренбургский 1-й полевой батальон (впоследствии 66-й пехотный Бутырский полк) и скоро обратил на себя внимание начальства своими способностями и бойким характером: на 4-й год службы он получил чин сержанта и перевёлся в Оренбургский драгунский полк, а затем в Уфимский мушкетёрский; в последнем он дослужился до офицерского чина.

Полковник И. М. Эриксон приблизил его к себе, и Иван Никитич принимал участие в формировании 26-го егерского полка, который в 1807 году начал военные действия в Пруссии против Наполеона. Скобелев зарекомендовал себя в первом же бою, отличившись особенно в битве при Петерсвальде. После заключения Тильзитского мира он участвовал в шведской кампании, за которую награждён был золотой шпагой с надписью «за храбрость» и орденом святого Владимира 4-й степени.

В ходе кампании сначала находился под командованием Н. Н. Раевского, а затем с двумя ротами солдат был прикомандирован к полку гусар Я. П. Кульнёва. В битве при Кирке Коуртане Скобелеву оторвало два пальца правой руки, раздробило третий и кроме того он был сильно контужен в грудь. Полученные раны не помешали, однако, Скобелеву принять предложение Н. Н. Раевского отправиться в армию, действовавшую в Болгарии против турок. В этой кампании Скобелев отличился при занятии Силистрии и Шумлы и получил орден святой Анны 3-й степени.

Раны и последствия контузии беспокоили его, и в 1810 году Иван Никитич «был уволен по прошению от службы, за ранением и увечьем с мундиром и пенсионом полного жалованья» в чине капитана. Проживал в Санкт-Петербурге, где устроился полицейским приставом. Однако гражданская жизнь длилась недолго.

В 1812 году Скобелев в чине капитана назначается состоять при генерал-фельдмаршале князе Кутузове, который скоро сделал его своим старшим адъютантом. По смерти своего начальника, проводил его останки в Петербург, Скобелев вновь вернулся в действующую армию. Особенно он отличился отбив вылазку французского гарнизона из крепости Майнца и под Реймсом. В последнем деле Скобелеву удалось со своим Рязанским полком пробиться через неприятельскую кавалерию, отрезавшую его от остального войска, и вместе с тем спасти раненого Э. Ф. Сен-При, бывшего на руках рязанцев. За этот подвиг, а также другие Иван Никитич получил орден святого Георгия 4-й степени, затем Владимира 3-й степени, и прусский «pour le mrite».

В 1817 году Иван Никитич Скобелев был произведён в генерал-майоры. В 1820 году встал на защиту «бунтовщиков» Семёновского полка и на долгое время попал в опалу за своё мнение, что «полиция собственно в армии не надобна».

С началом восстания в Польше, Иван Никитич был вызван в войска. В марте 1831 году, командуя 3-й бригадой гренадерской дивизии и резервными дивизиями 1-го, 2-го и 3-го корпусов, он вступил в пределы Царства Польского. Это был последний военный поход в жизни Скобелева. В сражении при Минске неприятельское ядро раздробило ему левую руку. Её пришлось ампутировать, и в то время, когда врачи производили ему операцию, Скобелев сидел на барабане и диктовал по полку свой прощальный приказ.

Известный Скобелев, автор «Кремнева», всем тогдашним петербургским жителям памятна фигура с обрубленными пальцами, помятым, морщинистым, прямо солдатским лицом и солдатскими не совсем наивными ухватками - тёртый калач, одним словом.

«Почтеннейший автор сей книги, заслуженный русский генерал-лейтенант Скобелев, славен не одним мужеством, которого не умели и не могли сокрушить французские и шведские ядра, гранаты и картечи. Публика давно слышала и о красноречии его, истинно русском, военном, доступном до сердца и души русского солдата. Не место здесь рассказывать о многих случаях прошедших войн, когда Скобелев умел немногими словами воспламенять мужество и львиную храбрость сподвижников-воинов. Он сжился, сроднился не только с боевой жизнью, но и самими властителями боевых драм, русскими солдатами. Он проник в их бескорыстную, чистую, славную душу и, в школе опыта и сотрудничества, узнал это поэтическое существо, которое известно под названием русского солдата. Кто из нас может, без сердечного умиления, смотреть на доброго, храброго, русского воина, которого грудь украшена заслуженными кровью знаками отличия, а рука повита свидетельством многолетней службы? По крайней мере, я всегда вижу в нем достойного брата, с которым готов разделить и любовь к родине и вещественные выгоды. Вообразите только самоотвержение этого человека: он оставил родных, домашний кров и все удобства семейной жизни, может быть и скудной, но всегда драгоценной; он не наслаждается ничем в мире, кроме одной мысли, что служит отечеству; он не имеет даже никакой надежды на выгоды в будущем, которое льстит ему не блестящими эполетами и довольством, а смертью от чужой руки или, по крайней мере, всеми нуждами походной и служивой жизни. И вместе с этим солдат наш всегда весел, бодр, счастлив при малейшем отдыхе! Это существо странное, непостижимое для нас, ленивых домоседов, и объясняемое только высокою поэзией, которая хранится в груди русского солдата. Вот что всегда желал я видеть выраженным в книге и, думаю, чего не мог бы никто выразить лучше генерала Скобелева. Поэзия русского солдата, столь богатая образами и чувствами, эта поэзия есть сама жизнь его. Она еще не облечена в прочные формы словесности, и в сем отношении книга Скобелева есть явление столь же новое, сколь приятное».

Г. Полевой. Московский телеграф. 1833. № 14
«В сей книге заключается обозрение бессмертной кампании 1812 года, написанное солдатским слогом, понятным для солдата образом и изложенное так, что при рассказе всякого происшествия припоминается воину одна из его обязанностей: подчиненность, повиновение, неустрашимость и проч. И уроки сии не приклеены, так сказать, снаружи к рассказу, а проистекают сами собою из происшествий и дел.

Все деньги, вырученные продажей сей книги, предоставлены почтенным автором в пособие изувеченным воинам.

Книга сия удостоилась высочайшего внимания государя императора. Его Императорское Величество изволил найти оную во всех отношениях соответствующей своей цели и, изъявив сочинителю высочайшую признательность свою за издание оной, повелел приобрести по продажной цене достаточное число экземпляров оной для снабжения ими всех военно-учебных заведений и баталионов военных кантонистов».

Северная пчела. 1833. № 172.
«Все образованные народы имеют так называемые народные книги, написанные языком простым, понятным для каждого сословия, между тем как у нас беспрестанно слышны жалобы на недостаток подобных сочинений. Но вот сочинение генерала Скобелева. Мало того, что вы сами прочтете эту книгу с удовольствием: дайте ее солдату, слуге, крестьянину – и посмотрите, с какою жадностью, с каким наслаждением они прочтут ее от доски до доски, прочтут не раз, не два. Нет! Они заучат ее наизусть – и нельзя иначе: в ней описана (в первой части) наша великая година, наш славный 1812 год, описана языком простым, понятным, близким русского сердцу. Книга эта должна находиться и в казарме солдата, и в хижине земледельца, и в палатах вельможи. Да! Она должна там находиться: так она народна, так полна чувства, истины и сердечного красноречия!»

Русский инвалид. 1840, ноябрь.
«Несправедливо было бы, говоря о писателях наших, возделывающих в языке руду народную, не привести имени Скобелева, который в своем военном слоге нараспашку открыл новый, сильный источник для устной русской речи».

С.П. Шевырев Московитянин. 1842. № 3.

Биография
Скобелев Иван Никитич, род. В 1778 г., ум. В 1849 г., генерал, писатель, дед Михаила Дмитриевича Скобелева. Сын сержанта-однодворца, Скобелев рано лишился отца и детские годы его протекли под призором матери, женщины религиозной, в Оренбургском крае, в обстановке крайне бедной. Четырнадцати лет он поступил вольноопределяющимся в 1-й полевой Оренбургский полк и скоро обратил на себя внимание начальства своими способностями и бойким характером: на 4-й год службы он получил чин сержанта и перевелся в Оренбургский драгунский полк, а затем в Уфимский мушкетерский; в последнем он скоро дослужился и до офицерского чина. Полковник И.М. Эриксон приблизил его к себе, и И.Н. деятельно помогал своему начальнику в сформировании 26-го егерского полка, который в 1807 году начал военные действия в Пруссии против Наполеона…

В следующем же году Скобелев участвует в шведской кампании, за которую награждается золотой шпагой с надписью «за храбрость» и орденом св.Владимира 4-й степени; в битве при Кирке Коуртане ему оторвало два пальца правой руки, раздробило третий и кроме того он был сильно контужен в грудь. Полученные раны не помешали, однако, Скобелеву принять предложение Н.Н.Раевского отправиться в армию, действовавшую в Болгарии против турок. В этой кампании Скобелев отличился при занятии Силистрии и Шумлы и получил орден св. Анны 3-2 степени, но открывшиеся раны принудили его выйти в отставку, в которой, впрочем, он пробыл недолго. В 1812 г. Скобелев в чине капитана назначается состоять при генерале-фельдмаршале кн. Кутузове, который скоро его сделал своим старшим адъютантом. По смерти своего начальника, проводив его останки в Петербург, Скобелев вновь поспешил в действующую армию. Особенные подвиги он выказал при отбитии вылазки французского гарнизона из крепости Майнца и под Реймсом. …

По возвращении в отечество и с наступлением мира Скобелев был произведен в генерал-майоры, а через 10 лет (в 1828 г.) и в генерал-лейтенанты. За этот десятилетний промежуток Иван Никитич был назначен сначала командиром 3-й бригады 2-й гренадерской дивизии, затем генерал-полицмейстером первой армии; с 1823 по 1826 гг. состоял по армии и, как значится в формуляре, «имел обязанности и по Высочайшим повелениям был употребляем по разным поручениям», пока не получил назначения быть начальником 3-й пехотной дивизии….

В марте 1831 г., начальствуя 3-й бригадой гренадерской дивизии и резервными дивизиями 1-го, 2-го и 3-го корпусов, он вступает в пределы Царства Польского. Но слава этого похода (последнего в жизни Скобелева) была куплена им дорогой ценой: в сражении при Минске неприятельское ядро раздробило ему левую руку. Ее пришлось ампутировать, и в то время как врачи производили ему операцию, Скобелев, сидя на барабане, диктовал по полку свой знаменитый прощальный приказ, в котором, между прочим, говорилось: «для меча и штыка к защите прав батюшки царя и славы святого нам отечества, среди храбрых товарищей, и трех по милости Божией оставшихся у меня пальцев с избытком достаточно»….

Через полгода, получил назначение состоять по военным поселениям, затем членом Генерал-аудиториата, инспектором резервной пехоты в Нижний Новгород, наконец, комендантом Петропавловской крепости, директором Чесменской богадельни и членом Комитета о раненых. Находясь в трех последних званиях, Иван Никитич получил целый ряд отличий: в 1842 г. он получил орден Александра Невского, в следующем был произведен в генералы-от-инфантерии, пожалован знаком беспорочной службы, майоратом в Царстве Польском, и назначен шефом Рязанского полка. Скончался Скобелев И.Н. 19 февраля 1849 г., оставив по себе прекрасные воспоминания, как о добросердечном и сострадательном коменданте, благодаря заступничеству и иной раз смелому ходатайству которого, многие из осужденных получали облегчение, а иные и освобождение. Торжественные похороны его, по свидетельству современников, походили на похороны фельдмаршала.

Военной службой не исчерпывается общественная деятельность Ивана Никитича. Он был известный в свое время писатель, обыкновенно выступавший в печати под псевдонимом «русский инвалид». Скобелев писатель исключительно военный: для военных или, лучше сказать, для солдат он начал в 1833 г. свою литературную деятельность и именно солдата имел в виду, сочиняя «Подарок товарищам», «Беседы русского инвалида», пьесы: «Кремнев русский солдат», «Сцены в Москве» и пр. Все его сочинения имеют главными и исключительными темами – походы, военные подвиги, разъяснения обязанностей службы и т.п. Но, несмотря на такое кажущееся однообразие и исключительный характер сюжетов, произведения Скобелева не утомляют читателя: все выходило из-под пера «русского инвалида» в увлекательной, оригинальной форме, все представляет горячую, убедительную проповедь энтузиаста-патриота или любопытные, но правдивые рассказы военного человека, не раз бывавшего в делах, наброски, нелишенные и литературных достоинств. Последнее тем более достойно, что Иван Никитич образования вообще и литературного в частности не получил и до конца дней не мог написать, в буквальном смысле, ни строчки без орфографических ошибок. Эти ошибки в произведениях, предназначавшихся для печати, исправлялись литературными приятелями Скобелева, например, Н.И. Гречем и другими. Главным подспорьем Скобелева в его писательской деятельности и причиной успеха его произведений было совершенное знание русского солдата. Сам – солдат, зная его, «как свои три пальца на последней руке», И.Н. знал, как говорить со своими друзьями и на каких струнах играть. Он писал так, как говорил, а говорил он живым, простонародным языком; его речь, пересыпанная блестками чисто солдатского юмора и остроумия, шутками, прибаутками, пословицами, привсем том не носит нисколько характера подделки под солдатский язык. В основе взглядов Скобелева на русского солдата лежала непоколебимая уверенность в его отменных качества: «я люблю век своей молодости» – говорит И.Н. в одном из своих рассказов – «помню хорошее, помню и дурное, но, признаюсь, не помню ничего лучше русского солдата»: в последнем он видит и честного, до самоотверженности преданного своим обязанностям, царю и отечеству служаку и высоконравственного религиозного христианина. «Чистая, пламенная любовь к Богу и государю, искренняя детская приверженность к Отечеству, слепое безусловное повиновение властям и мгновенная готовность к смерти» – вот, по словам Скобелева, «материал для фундамента этого удивительного храма», т.е. службы.